|
Он его никогда не открывал, по крайней мере при мне, но однажды я заявился не вовремя и видел, как он поспешно защелкивает замок. Через день мне попалась стеклянная капсула без маркировки, которая закатилась в щель между плитами пола. Стекляшка хрустнула под ботинком и раскрошилась. Присматриваясь к Ремезову позднее, я замечал у него резкие перепады настроения и расширенные зрачки, он вообще был парень дерганый и крайне активный. Меня с тех пор сильно недолюбливал и отношение свое не скрывал. Зависимость от психостимуляторов, если она существовала, конечно, могла сделать Ремезова крысой. Но было ли это на самом деле так? — Эй, Моро, ты ничего не чувствуешь? — спросил меня внезапно Лунатик. Я резко остановился, доверяя его интуиции. — Включи «Велес», — сдавленно прошептал он. Детектор, доставшийся мне от Лиса, я часто держал выключенным, экономя заряд аккумулятора и доверяя своему напарнику. Однако сейчас, в начале наступившего вечера, я и сам ощущал сильную, непонятно чем вызванную тревогу. Было слишком тепло для октября и очень тихо. Воздушное марево подрагивало впереди над дорогой, хотя это дрожание уже терялось в подступавших сумерках. Пожалуй, подрагивало оно слишком сильно. Включенный «Велес» затрещал будто обезумевший сверчок. — Кинь туда болт. В ответ на бросок взметнулся фонтан огня. Раскаленный воздух тронул и слегка опалил кожу на лицах. — Давай еще. Болт, кинутый немного в сторону, вызвал появление еще одного огненного столба. Третий болт, брошенный на десять метров вправо, привел к такому же результату. — Мать вашу, — пробормотал Лунатик. Багровые отблески плясали на его худой, расстроенной физиономии. — Попробуем обойти с востока? Ситуация не изменилась через пять минут хода. Не изменилась она и через полчаса. Местами вместо «жарок» мы натыкались на «трамплины», пару раз едва не влетели «мясорубку», один раз — в «кислотный туман». — Их тут раньше не было. Ночь наступала очень быстро. После нескольких попыток найти проход мы остановились, оказавшись уже довольно далеко от дороги. — Я же говорил, надо идти на Янтарь! Он был прав, но вернуть несколько зря потраченных часов я уже не мог. — Давай рванем туда прямиком через холмы. — Там дороги нет. — Значит, без дороги. Он хорошо понимал, что я имею в виду. — Ладно, что теперь делать… поздняк метаться. Мы, не сговариваясь, побежали в сторону западной гряды холмов «волчьей рысью». Сто шагов бегом, еще сто — быстрым шагом, и так снова и снова. Ущербная луна зависла над горизонтом. Гряда холмов приближалась. Через четверть часа мы карабкались по склону, и песок осыпался у нас под ботинками. На вершине оказалось прохладнее, чем внизу, и даже пахло полынью, отсюда открывался вид на территорию вокруг иссохшего Янтаря. Остатки озера светились тревожным аномальным мерцанием. Мертвая громада брошенного завода, обнесенная бетонной стеной, напротив, оставалась темной. Рация Лунатика вдруг ожила, незнакомый хриплый голос на фоне помех пробормотал: «Пять минут до выброса… Внимание! Только пять минут до выброса…» Мы бросились бежать и скатились вниз в лавине песка, потревоженных камней и вырванной с корнем сухой травы. |
