Ее нрав вновь взял вверх. Какое у него право так с ней разговаривать? Будто бы ее волнует, кто является хорошей партией, а кто нет, когда любит-то она его! Глупый, глупый невежа! Неужели он так плохо ее знает?

— Ваши намерения больше не имеют никакого значения, дорогуша, — возразил Джек убийственным тоном. Она назвала его глупцом, да? — Ваша репутация погублена, и, повторяю, у вас нет иного выбора, кроме как выйти замуж за одного из нас. Слава Богу, по крайней мере я знаю, как устроен мир, даже если вы — нет.

— Вы ничего не знаете! — вспыхнула Кейт. — Вчерашние события не нанесли моей репутации никакого вреда.

Джек насмешливо и недоверчиво фыркнул.

— Вы не можете погубить то, что погублено давным-давно! — рявкнула она. — И поверьте, мистер Карстерз, моя репутация была полностью уничтожена задолго до прошлой ночи!

— Не будьте смешной. Все это время с вами находилась горничная моей бабушки и Марта. Возможно, это немного необычно, но вы ни минуты не оставались без компаньонки. Бабушка позаботилась об этом.

Кейт нетерпеливо отмахнулась.

— Урон был нанесен задолго до того, как я встретила леди Кейхилл, — ее голос пресекся.

Кейт почувствовала тошноту. Она надеялась, что больше никогда в жизни ей не придется рассказывать эту историю, и вот здесь и сейчас следует поведать горькую правду единственному в мире мужчине, от которого хотелось бы все скрыть.

Но нельзя позволить ему принести себя в жертву во имя спасения ее несуществующей репутации. Джеку необходимо удачно жениться на какой-нибудь девушке, прошлое которой не омрачено скандалом, и которая невинной вступит в этот брак. Пусть невеста принесет ему девственность, незапятнанное имя, богатство, с помощью которого Джек восстановит свою разрушенную жизнь. Кейт не могла предложить ничего из перечисленного. Только саму себя и свое сердце — незначительные, жалкие дары, если подумать.

Именно врожденное благородство, проявляемое в несколько грубой манере, заставляет его предлагать ей защиту своего имени. И с ее стороны невероятная трусость оттягивать неизбежное…

Кейт вздрогнула. Она ощущала себя каким-то морским созданием, которое безжалостно вытащили из уютной ракушки, и теперь оно оказалось обнаженным и уязвимым для любого удара. Ужасное чувство…

— Я все сейчас объясню, Дж… мистер Карстерз, но прежде хочу вас попросить ничего не говорить — ни пока я буду рассказывать, ни после. Особенно после. Для… для меня очень трудно рассказывать вам это, но я понимаю, что должна, и… если вы посмотрите, или прикоснетесь ко мне, или произнесете что-нибудь… это уничт… вы… вы должны пообещать, что не сделаете ничего подобного…

Джек в недоумении уставился на девушку. Его охватило зловещее предчувствие, ведь Кейт была убийственно серьезна.

— А если я не пообещаю?

Кейт в отчаянии посмотрела на него:

— Полагаю, что расскажу в любом случае, даже без вашего обещания… но для меня это будет намного труднее, намного болезненнее.

— Тогда даю вам слово, — кивнул майор.

Она глубоко вздохнула и уставилась в окно, не замечая проносящихся мимо полей. Отвернувшись и запахнув большую теплую шинель, негромким невыразительным голосом Кейт поведала о последних месяцах, которые провела в Испании и Португалии. Она ничего не скрыла, не оправдывалась и объяснила очень честно, почему ее репутацию нельзя погубить и почему она не может выйти замуж за кого бы то ни было.

Джек перестал замечать тряску, ноющую ногу, все вокруг. Он ни на дюйм не пододвинулся к Кейт, но его жадные глаза не отрывались от повернутого в сторону нежного лица. Ни о чем в своей жизни он не жалел так сильно, как о только что данном обещании.