Дьвольщина! Неужели всему виной та сцена в спальне? Он не мог отрицать, что один только вид Кейт с той проклятой шелковой тряпкой в руках возбудил его. И что же заставило его забыться до такой степени, что он начал расстегивать ей пуговицы? Вспомнив ощущение теплой бархатистой кожи ее шеи и аромат ее тела, он мрачно выругался.

Что, черт возьми, он собирается со всем этим делать? Если он не будет предельно осторожен, его отношения с Кейт Фарли выйдут из-под контроля. Уже почти вышли. Ее дразнящая шутливость, самозабвенность, с которой она кидалась в ссору, сам ее вызов — все это неизменно побуждало его желать продолжения. Он чувствовал, что слишком уж возбуждается от одного ее присутствия. Будь она женщиной определенного сорта, он, не колеблясь, сделал бы ее своей любовницей — и какой любовницей! Огонь и страсть, бархатистые ручки и ножки, шелковистые волосы. Одна мысль об этом возбудила его до крайности.

Но Кейт не была ни кухонной служанкой, ни распутной девицей из таверны — она респектабельная леди, а после Джулии Давенпорт он зарекся заводить отношения с респектабельными леди.

Да катись все к чертям собачьим!

Интересно, как бабушка собирается уладить дела с Кейт? Он надеялся, что все пройдет отлично. Чем скорее Кейт окажется подальше от него, тем лучше… для них обоих.

И Джек снова заказал бренди.

Глава 7

Как-то утром Кейт проснулась очень рано. Она выскользнула из постели и, пройдя по холодному полу, выглянула в окно. Рассвет только-только занимался, и в проблесках утреннего света гасли последние звезды. Пришла зима: погода, пусть и прохладная с виду, так и манила выбраться наружу. На прошлой неделе Кейт все время работала, не выходя из дома, и чувствовала, что совсем уже закисла в четырех стенах. Хорошая прогулка на свежем воздухе — как раз то, что надо.

Она выскользнула через заднюю дверь дома, в котором, казалось, не было ни души. Под ботинками захрустела замерзшая трава. Легкие заполнил чистый, морозный воздух и Кейт охватило радостное волнение. Насыщенный земляной запах прелых листьев составлял резкий контраст с сосновым ароматом. Как же прекрасна жизнь! Внезапно с плеч словно спал весь ее жизненный груз — бедность, прошлое, волнение о будущем, трудности с Джеком Карстерзом.

Работать в непосредственной близости от него оказалось гораздо тяжелее, чем она ожидала, особенно учитывая, какие она испытывала к нему чувства. Чувства бесстыдные и совершенно неуместные. И так каждую ночь. А иногда и в течение дня. Это пугало. Кейт старалась справиться с собой, читая отрывки из Библии, но даже подобные меры оказались тщетны. Как же глубоко она погрязла в порочности и как унизительно это сознавать!

Тысячу раз за день она говорила себе, что такие мечты — просто глупость, да еще и грех. Она опозорена и никогда не сможет войти в его мир. Он испытает отвращение, если когда-нибудь узнает об Анри.

Вдобавок мечты ее совершенно несбыточны: даже будь она столь же чиста, как и в день своего рождения, оставалась еще ее бедность, а Джеку необходимо жениться на богатой наследнице, чтобы восполнить состояние, утраченное после того, как отец лишил его наследства.

«Вообще-то, — строго увещевала она себя, — Кейт Фарли вовсе не должна думать о Джеке Карстерзе, разве только о том, что приготовить ему на ужин». Кейт прекрасно представляла, как должна вести себя женщина в ее положении, и, хотя не могла избавиться от своих чувств, по крайней мере, могла попытаться вести себя соответственно.

Именно поэтому она старалась не попадаться ему на глаза, сохранять должную дистанцию и следовать наставлениям леди Кейхилл, заботившейся о том, чтобы ее внук жил вполне цивилизованно. Кейт прилагала все усилия, чтобы стать идеальной и незаметной экономкой.

Но все ее благие намерения безжалостно подрывались самим Джеком Карстерзом.