– А как вы узнали, что там будет Ричи?

– Ричи? – Черт возьми, неужели она не в состоянии думать ни о чем, кроме Ричи? – А его там и не будет.

По крайней мере он так надеялся. Она выглядела смущенной, и он сказал:

– Послушайте, Джилли, немного чересчур встречаться с ним два дня подряд. Вы же не хотите, чтобы он подумал, будто вы его преследуете?

– Конечно, нет, извините, я…

– Ради Бога, прекратите извиняться! Я сам виноват – должен был сказать вам, куда мы направляемся.

Остаток пути прошел в молчании. Макс чувствовал, как его охватывает раздражение. Что, черт возьми, он делает? Он вглядывался в темноту за окном, рассматривая проносившиеся мимо сельские пейзажи, но не находил в них умиротворения.

Через двадцать минут они входили в старинную таверну на берегу реки. Джилли заметила, что их появление возбудило всеобщее любопытство. Что там было написано о Максе, в этой газете, которую ей показала Гарриет?

«Макс Флеминг, который вел жизнь отшельника с момента трагической гибели своей жены, прошлым вечером был замечен в компании с мисс Джилли Прескотт. Хотя прежде он был известным плейбоем, Макс последнее время избегал тех мест, где его привыкли видеть, и мы надеемся, что появление очаровательной мисс Прескотт свидетельствует о возвращении мистера Флеминга к светской жизни».

Джилли внимательно наблюдала за Максом, пока он заказывал официанту апельсиновый сок для нее и коктейль из джина и тоника для себя.

– Вы сами сказали, что отныне будете пить только сок, – сказал Макс, заметив ее взгляд.

Джилли ничего не ответила, но, когда появились напитки, а вместе с ними и меню, произнесла:

– Тогда и ужин мне закажите сами, пожалуйста. Я сегодня вечером только изображаю из себя взрослую особу.

Легкое раздражение, прорвавшееся в этих словах, напомнило Максу, что за обликом элегантной дамы по-прежнему скрывается скромная юная девушка с севера. Он улыбнулся:

– С огромным удовольствием. Надеюсь, вы не имеете ничего против французской кухни.

– Боюсь, я не имею о ней ни малейшего представления. Там, откуда я приехала, считают, что приготовили блюдо на французский манер, если заправили салат майонезом.

В первый момент он не поверил ей. Наверное, Джилли все еще сердится на него за то, что он обращается с ней как с ребенком, но она молчала, и он почувствовал, что она вкладывала в свои слова еще какой-то смысл. Макс вопросительно посмотрел на девушку.

– Может, вы просветите меня, Макс?

– Просветить вас? – Что бы она ни имела в виду, ей удалось удивить его. – Насчет чего?

– Для начала насчет французской кухни. Потом мы можем перейти к инструктажу относительно пользования вилкой и ножом. Понимаете, я только что поняла, кто вы такой на самом деле, Макс Флеминг. Вы не демон и не волшебник-крестный. Нет, вы просто профессор Хиггинс, а я ваша Элиза Дулиттл.

Макс в изумлении посмотрел на нее. Видит Бог, она была далека от истины, но вряд ли она поверит, если он скажет правду.

– Интересная теория, Джилли, но мне бы не хотелось учить вас говорить по-другому.

Действительно, ему так нравился ее живой, теплый характерный северный говор!

Он не убедил ее, и она сказала:

– Придется! В конце концов, вы уже изменили мою прическу, макияж, манеру одеваться!

– Джилли, если вы обиделись, что я заказал вам сок, не спросив вас, то я сделал это только потому, что вы сами сказали мне…

–..сказала вам, что теперь буду пить безалкогольные напитки, в которые, между прочим, помимо сока, можно включить еще сотню всего прочего – например, тоник, имбирное пиво, минеральную воду… Мне продолжать?

– Не стоит.