Зачарованная его невероятной красотой, Роксанна потянулась к нему, стоя на коленях.

— Ты с ума сошла? — прошипела Майя, дергая за одежду и заставляя пригнуться к самому полу.

Оглушительные раскаты стрельбы вернулись с новой силой, и когда Роксанна снова посмотрела на Безучастного Ангела, бледный лик уже исчез.

— Ты что, хочешь, чтобы твою хорошенькую головку снесло напрочь? — сердито выговаривала ей Майя.

Роксанна теснее прижалась к Майе и детям. Рядом с этой большой и заботливой женщиной она чувствовала себя увереннее. Она заметила, что Арик постоянно вертит в пальцах серебряное кольцо.

— Они собираются всех нас убить, — бормотал мальчик. Его слова, хоть и произнесенные шепотом, поразили Роксанну своей страстью. — Пожалуйста, помоги нам, помоги!

В клубящейся пелене появилась чья-то тень, и Роксанна схватила острый обломок скамьи. Не такое уж грозное оружие, но все же лучше, чем ничего.

При виде окровавленного и залитого слезами лица Палладия Новандио она расслабилась. Старик шатался, словно пьяный, и страх Роксанны от сознания всего происходящего перерос в гнев.

— Палладий! — закричала она, и он обернулся. — Иди сюда!

— Роксанна… — всхлипнул Палладий, доковылял до их убежища и тотчас рухнул на пол.

Он упал на руки Роксанны, так что она ощутила, как сильно бьется его сердце. Палладий плакал, уткнувшись в ее плечо, и крепко держал за руку, а сражение вокруг них не утихало.

— Я потерпел неудачу, — говорил он. — Я недостаточно старался… Я не смог ей препятствовать, и теперь всем приходится страдать.

Роксанна затащила его в ненадежное укрытие, а Палладий поднял взгляд к Безучастному Ангелу.

— Почему? — потребовал он ответа у безликой статуи. — Я так старался тебя умилостивить! Почему ты забираешь этих людей? Почему? Возьми вместо них меня, возьми меня, а их оставь жить! Любовь моя, я снова тебя увижу! Мои дорогие мальчики, отец скоро встретится с вами! — Палладий вскочил на ноги, продолжая выкрикивать обвинения и укоры статуе ангела. — Возьми меня, мерзавец!

Роксанна пыталась его удержать, заставить замолчать, но понимала, что никакие слова не смогут остановить поток, изливающийся из глубины его души.

— Забери меня! — зарыдал Палладий, падая на колени. — Пожалуйста!

— Уходи, — произносит воин, имя которого Тагоре, и Кай Зулан пускается наутек.

Картоно в то же мгновение срывается с места следом за ним, и Нагасена не останавливает их. Для этой схватки ему потребуется полная концентрация. Тагоре — жестокий и могучий противник, но Нагасена знает, что должен его одолеть. Этого требует его честь, и если это последняя его заслуга в этой охоте, ему будет вполне достаточно.

В руках Тагоре длинный и широкий клинок. Нагасена узнает в нем сломанную алебарду кустодия и надеется, что оружие уже не способно наносить энергетические удары. Нагасена принимает боевую стойку и поднимает над головой меч, нацелив кончик в сердце Тагоре.

— Ты думаешь, что способен драться со мной, ничтожный человечек? — рычит Тагоре, угрожающе сверкая глазами.

Нагасена не отвечает, его взгляд прикован к мощной фигуре Пожирателя Миров, отыскивает любое слабое место, полученные повреждения, способные обеспечить малейшее преимущество: пулевое ранение в боку, желто-черные разводы кровоподтека под пластинами брони, снятой с убитых врагов у дома Антиоха.