— Так и сделаем, Игорь Константинович, — сказал Валуев. — Так и сделаем.

— Но я всё же предлагаю не терять времени, и не дожидаясь возвращения князя из Петербурга, начать готовить план проведения спецоперации исходя из самых неблагоприятных прогнозов, — обратился Романов к присутствующим.

— Но это практически нереально, Александр Петрович, — возразил Валуев. — Мы не обладаем ресурсами, чтобы воевать на три фронта.

— А мы не рассматриваем вариант привлечь к операции те страны, чьих детей тоже украли? — поинтересовался Глебов.

— Рискованно, — ответил глава КФБ. — Не думаю, что, к примеру, Литва или Словакия смогут оказать нам серьёзную помощь, а вероятность утечки информации при этом вырастает почти до стопроцентной. Таким образом, мы сделаем себе только хуже.

— Но ведь должны же быть альтернативные варианты, Игорь Денисович! — сказал Глебов.

— Если уж рассматривать альтернативные варианты, я бы раскрыл перед немцами все карты и пригрозил обнародовать информацию о центрах подготовки подростков. Это может вызвать в Польше большое недовольство, вплоть до народных волнений, и сильно повлиять на результаты референдума. Я почти на сто процентов уверен, что Империя попытается решить этот вопрос миром. Но в этом случае перед нами вполне вероятно встанет один серьёзный моральный выбор.

— Какой? — поинтересовался Романов.

— Я более чем уверен, что немцы предложат нам забрать только русских детей. Готовы ли мы оставить им всех остальных, зная, что подростков готовят к тому, чтобы повести на убой?

— Это сложный вопрос, — согласился кесарь. — К тому же где гарантия, что нам выдадут всех наших детей? Немцы могут отдать нам сто или двести подростков и сказать, что это все, кого похитили в России. Мы ведь не знаем, сколько в Польше находится именно наших детей.

— Не знаем, — подтвердил Валуев. — По словам задержанного Яроша, немцы изначально вообще не планировали похищать детей в России и первый год к нам не лезли, но потом у них пошёл недобор. Но, как Вы правильно заметили, Александр Петрович, шансов, что нам выдадут всех наших детей нет. Немцам верить нельзя.

— Да хоть бы и всех наших выдали, — сказал Романов. — Мы не можем бросить других детей. Если спасать, то вообще всех!

— Полностью Вас поддерживаю, Александр Петрович! — произнёс Воронцов. — Надо искать вариант, при котором мы сможем освободить всех подростков.

— Если Вы позволите, Александр Петрович, я могу поделиться своими соображениями на этот счёт, — неожиданно сказал Милютин.

— Мы все внимательно слушаем Вас, Иван Иванович! — ответил кесарь.

— Империя при всей своей мощи всегда старается избегать прямых военных действий. Она потихоньку поглощает маленькие соседние страны путём подкупа элит и ликвидации лидеров сопротивления. Немцы не любят лишнего шума. Мне кажется, это стоит использовать. Я считаю, что в тот момент, когда начнётся спецоперация, мы должны через посла Империи в России и по линии МИДа информировать немцев о наших целях и задачах. Мы должны объяснить им, что хотим только забрать наших детей, и что наша операция не несёт угрозы Империи.

— Вы полагаете, Иван Иванович, что немцев устроят такие объяснения и они это примут? — с удивлением спросил Глебов.

— Мы не просто проинформируем их о наших планах, — сказал Милютин. — Также мы пообещаем рассказать всему миру об этих центрах и в первую очередь тем странам, откуда похищали детей.