Она решилась, думая, что это поможет защитить Лили и других. Мари права. После развода родителей эти люди стали ее семьей. Кого она пытается обмануть? Настоящей семьи у нее никогда и не было. В детстве она была пешкой в коварной игре матери, стремящейся вытянуть как можно больше денег из мужа. Тогда девочка узнала значение слова «двуликий». Когда приезжал папа, мать притворялась любящей и заботливой, а когда в дочери отпадала необходимость, тут же забывала о ней и отправлялась к своим великосветским друзьям. То был тяжелый урок, Кристина его отлично усвоила. В восемнадцать она пообещала себе никогда больше не позволять людям собой манипулировать. Теперь предстояло ответить на серьезный вопрос, действительно ли она хочет стать пешкой в игре Джеймса Блэкстоуна?

– Когда ты возвращаешься? Эта дамочка Забински совсем меня с ума свела.

Об Эллен Забински сейчас думать не хотелось. И без нее проблем хватает. Проведя в раздумьях сутки, Эйден понял, что должен сделать. Ему этого совсем не хотелось, но иного выбора не было.

– Я не вернусь.

Тишина, воцарившаяся на другом конце провода, при иных обстоятельствах могла бы позабавить его. Заставить ассистентку Тришу замолчать так же трудно, как найти действительно ценное произведение искусства. Как ему могла прийти в голову мысль отказаться от привычного делового образа жизни, пусть всего на несколько месяцев? Миллион причин не делать этого наводнили сознание. Работа, противостояние своенравию деда, отсутствие интереса к заводу. Взгляд упал на красавицу с каштановыми волосами, шагающую через лужайку к садовнику. Она улыбнулась, и у Эйдена перехватило дыхание. Ее походка такая уверенная, а бедра… Свою речь она сопровождала изящными жестами, подчеркивающими значимость слов.

Ему бы следовало беспокоиться о матери, а не о ее сиделке. Когда Кристина посмотрела на плакучую иву, вот уже пятьдесят лет растущую на заднем дворе, вытянув нежную шейку, у Эйдена увлажнилось во рту.

– Что происходит? – тщательно подбирая слова, заговорила наконец Триша.

– Мне придется заняться семейными делами.

– И сколько времени нужно, чтобы с этим покончить? Твой дед ведь оставил завещание, так? Почему в имении требуется твое присутствие?

– Завещание то оставил, но проку от него никакого, потому что старик не умер.

Триша снова замолчала. Второй раз за беседу. Да это настоящее чудо! Вскоре, однако, оправилась и ответила с присущим ей презрительным остроумием:

– Уж не хочешь ли ты, чтобы я переехала в глушь Южной Каролины? Марти точно не придет в восторг.

Эйден приободрился, стоило представить родившегося и выросшего в Италии Антонио Мартинелли в Блэк Хилс.

– Мысль, конечно, интересная, но я не это имел в виду. Хочу повысить тебя и снабдить помощником.

Триша замолчала в третий раз, правда, пауза была куда менее продолжительной.

– Не дразни меня, Эйден.

– Я абсолютно серьезен. Ты много работала и прекрасно отточила навыки в сфере продаж. А мне потребуется помощь, чтобы с честью справиться с поставленной задачей. Будем общаться посредством конференц связи и видеозвонков, а при крайней необходимости я буду приезжать. Но львиная доля первых контактов и продаж отныне падет на тебя.

Эйден подавил волну тоски при мысли о том, что долгое время придется провести вдали от своего детища. Но это не значит, что он сожжет все мосты. Он не лишится дела, на создание которого потратил многие годы.

– Это временно, до тех пор, пока не получу право опеки над мамой. – Наблюдая за Кристиной, пока та не скрылась из вида, он понял, что в действительности намерения у него не столь благородные.