На мгновение Клеона от удивления потеряла дар речи. Она догадывалась, что ухаживать за хорошенькими женщинами, основное занятие в жизни графа, и считала, что он просто волочится за ней. Но все оказалось не так. Не сразу ей удалось собраться с мыслями и осознать, что ей впервые делают предложение.

– Благодарю вас… – начала было Клеона, но замолчала, когда граф положил ей руки на плечи.

– Нет, нет, не отвечайте мне, – заговорил он. – Я знаю, что слишком поторопился. Я знаю, что плохо сумел сказать, но поверьте, прошу вас, я делаю предложение впервые в жизни. Мне не следовало высказываться так неуклюже, так по-английски. Я хотел сказать, что люблю вас! Я люблю вас, Клеона, я люблю в вас все: ваше очаровательное личико, вашу дивную фигуру, ваши руки, то, как вы смеетесь надо всем. Я люблю, люблю вас! Сделайте меня счастливейшим человеком в мире и скажите, что выйдете за меня замуж.

– Я не могу, то есть… – сбивчиво заговорила Клеона, но замолчала, когда граф привлек ее к себе. Прежде, чем она успела остановить его, он прижался губами к ее губам с исступленной, неистовой страстью, так что у нее перехватило дыхание.

Вначале она испугалась, затем ощутила гнев и отвращение. У него были горячие неприятные губы. С отчаянным усилием ей удалось увернуться от него.

– Нет!.. Нет!.. Нет!.. Не трогайте меня! – вскричала она.

– Скажи «да», скажи, что выйдешь за меня, – настаивал граф. – Я люблю тебя, Клеона, я буду повторять это вновь и вновь! Le t'adore.

– Отпустите меня! Отпустите немедленно! – резко бросила Клеона, и почти тотчас он убрал руки.

– Я обидел вас! Я идиот! Le suis fou! Как я мог? Я, который любит вас до безумия?

Невозможно было усомниться в искренности графа. Он сидел, неотрывно глядя на нее, и в мерцающем свете свечей было видно, как волнение исказило его лицо.

– Клеона, не сердитесь на меня, – умолял он. – Я не мог не поцеловать вас. Вы разожгли во мне огонь, который не возможно погасить! Но я сожалею о своей опрометчивости. Смиренно прошу вашего прощения. Я больше не буду вас пугать.

В доказательство своих слов граф опустился перед ней на одно колено.

– Видите, я у ваших ног, – проговорил он. – Простите меня или я погружусь в пучину отчаяния.

Неожиданно у Клеоны появилось безумное желание захихикать. Все происходившее было так неестественно и напыщенно, так не похоже на все, с чем ей до сих пор приходилось встречаться.

– Я прощаю вас, – сказала она небрежно, – но вы не должны больше прикасаться ко мне, потому что мне это не нравится. Герцогиня будет просто потрясена, если узнает о вашем поведении.

– Вы ведь не скажете ей? – с беспокойством спросил граф. – Ma cherie, подумайте лучше над тем, что мне хочется как можно скорее видеть вас моей женой.

– Не хочу понапрасну вас обнадеживать, – сказала Клеона. – Я благодарна за оказанную мне честь, но твердо и безоговорочно отвечаю «нет».

– Этого не может быть, – проговорил он застонав. – Почему? Чем я вас обидел? Я знаю, что поторопился с признаниями, но со временем вы полюбите меня. Моя любовь так сильна, что не может не пробудить ответное чувство. Милая Клеона, не отнимайте у меня надежду! Позвольте надеяться, что со временем вы отдадите мне свое сердце взамен того, что похитили у меня.