Клеона оделась и стояла в ожидании, когда герцогиня вышла из спальни. Лицо у нее постарело и сморщилось больше обычного. Девушка поняла, что она пролежала без сна, видимо, тревожась о внуке и размышляя об опасности, угрожающей его огромным владениям.

– Ты готова, дитя мое? – спросила герцогиня. – Эта шляпка тебе очень идет. Голубые перья в точности под цвет твоих глаз.

Клеона сделала реверанс.

– Благодарю вас, мадам. Вы хорошо спали?

– Плохо, – ответила герцогиня. – Идем посмотрим, не в библиотеке ли герцог. С раннего утра он отправился на верховую прогулку, но, должно быть, уже вернулся.

«Ей все известно, – подумала Клеона. – Наверняка она прекрасно знает, что случилось прошлой ночью и кто привез герцога домой».

Шелестя юбками, герцогиня первой спустилась по лестнице и подошла к библиотеке. Лакей отворил двери. Там, словно бы поджидая ее, спиной к камину стоял герцог с бокалом в руках. Он все еще был в костюме для верховой езды. Увидев входящих, герцог отставил бокал в сторону.

– Доброе утро, бабушка. Доброе утро, Клеона.

– Ты, как видно, не собираешься сопровождать нас на ленч к леди Дерби, – проговорила герцогиня, тоном своим давая понять, что это лишь первый выстрел в грядущей словесной перепалке.

– Мадам, вы совершенно правы, – подтвердил он. – Достаточно сказать, что леди Дерби надоела мне даже больше, чем ее муж.

– Сильвестр, так ли уж необходимо ссориться со всеми приличными людьми и искать развлечений только среди отребья? – посетовала герцогиня.

– Я не считаю своих друзей отребьем, – ответствовал герцог. – А если это даже и так, то, по крайней мере, они меня забавляют.

– Эти забавы тебе дорого обходятся, – заметила герцогиня. – Сегодня утром я получила от твоего поверенного записку; он опять просит выслушать его. Ты отлично знаешь, о чем он желает поговорить.

– Старина Добсон стонет и охает по любому поводу, – ответил герцог. – У него один припев: «Дайте денег». Отчего на наших фермеров, арендаторов и этих проклятых овец уходит столько денег, выше моего разумения. Бабушка, послушайте моего совета и прогоните его.

– Я не сделаю ничего подобного, – резко сказала герцогиня. – Сильвестр, ты прекрасно понимаешь, что такие действия ни к чему не приведут. Мистер Добсон имеет полное право доводить до моего сведения все, что происходит. Так дальше продолжаться не может.

– И не будет, – устало отозвался герцог. – Обождите немного. Об одном лишь прошу вас, как просил уже тысячу раз прежде: дайте мне время разобраться со своими делами.

– Разобраться? – перебила герцогиня. – Да как тебе в них разобраться? Ты только и делаешь, что тратишь, тратишь, тратишь! Деньги просто проскальзывают у тебя между пальцами, так что я начинаю думать, уж не повредился ли ты в уме. Неужели ты не понимаешь, что ты делаешь, – да не с собой, это дело второстепенное, – а со своими родственниками, с людьми, которые тебе доверились, которые на тебя работают и уже не одно поколение зависят от герцогов Линкских?

Герцог прикрыл глаза рукой.

– Бабушка, оставьте ваш драматический тон. Вы уже не раз повторяли все это.

– И снова повторю! – заявила герцогиня. Она громко стукнула об пол палкой из слоновой кости, на которую опиралась при ходьбе. – Это просто невыносимо!

– Совершенно с вами согласен, – заметил герцог. – Давайте закончим на этом. Не желаю больше ничего слышать.