— Допустим! А как поведет себя противная сторона?

— Это австрийцы. С тех пор, как они воевали на стороне Германии, их у нас не слишком любят… Если речь не идет об эрцгерцогах или высшей знати. Я хочу сказать следующее: если они начнут болтать, то только себе навредят. Местные власти будут счастливы засадить их за решетку. Итак, ваш ответ?

— Вы скажете мне, куда она уехала?

— Мое слово в обмен на ваше!

— По рукам! Я согласен!

— И я держу слово: донья Изабелла уехала в замок Ургаррен неподалеку от Аскена. После дуэли я окажу вам любезность и отвезу вас туда со всей вашей амуницией. Там есть великолепная гостиница… Собеседники скрепили соглашение второй порцией кофе по-ирландски и договорились встретиться на следующий день в пять часов утра у входа в гостиницу «Карлтон».

Англе расположен на полпути между Байонной и Биаррицем, поэтому доехали они быстро. Спутники молчали. Адальбер вел машину — на этот раз он не лихачил, чтобы поберечь нервы своего пассажира, — и умело скрывал свою тревогу. Он знал, что Альдо отличный спортсмен и, по его словам, фехтование было ему знакомо с юности. Но Видаль-Пеликорн все равно нервничал, веря в справедливость поговорки, утверждавшей, что нет никого опаснее неумехи. Правда, он был рад, что выбор пал на шпаги, а не на пистолеты. Фожье-Лассань буквально цепенел от страха при мысли о том, что его, человека из высшего света Лиона, может кто-то узнать. Альдо же страдал оттого, что ему приходилось участвовать в дурацком спектакле. Сама дуэль его мало волновала. Для него предстоящий поединок был лишь бесцельно потраченным временем, и ничем более! И это в тот момент, когда он мог получить изумруды Монтесумы! Князь думал только о том, как ему завладеть драгоценностями. Гнусная проделка баронессы Агаты освободила его от малейших угрызений совести.

Наконец, приехали.

Замок Брендо, выстроенный год назад благородным испанцем, искусно сочетал в своей архитектуре белые стены арабских дворцов, модерн и неомавританский стиль. Замок отражался в красивом озере, по которому величаво скользили белоснежные лебеди. Здание окружал огромный сосновый парк, и в неярком предрассветном свете оно более, чем когда-либо напоминало замок из сказки. В нем часто устраивались великолепные праздники, но сейчас он спал…

Альдо и его секунданты приехали вовремя, но противник и его спутники уже были на месте. Это было понятно: хозяин замка доводился родственником генералу. Фон Бах взял на себя обязанности распорядителя дуэли, вторым секундантом барона оказался какой-то русский. Место для поединка выбрали под шатром из веток. Немного в стороне на складном столике врач готовил инструменты, вату и бинты для оказания первой помощи.

— Как радует глаз это прекрасное весеннее утро, — пробурчал Адальбер. — А физиономия у твоего противника неприятная… Я бы предпочел посмотреть на хорошее боксерское состязание!

Альдо был того же мнения, но приходилось довольствоваться тем, что имеешь… Дуэлянты остались в брюках и рубашках, и Морозини заметил, что у барона брюхо внушительных размеров. Они подошли к распорядителю. Тот измерил шпаги, которые привез, дал противникам инструкции, отошел в сторону и скомандовал:

— К бою, господа!

Что и было сделано в соответствии с многовековыми правилами проведения дуэлей. Глядя на толстяка с красным лицом, стоявшего перед ним в боевой позиции, пронзавшего его свирепым взглядом и потрясающего шпагой, Альдо почувствовал непреодолимое желание рассмеяться… Сцена была уморительная!

Клинки зазвенели, столкнувшись, когда, к огромному удивлению Альдо, он услышал ироничную реплику, произнесенную спокойным женским голосом.