Львы вытянулись, заслышав слова своего господина. Вандий воздел знамя Второй роты выше, и ветер подхватил священное полотно. Дацеус пропустил разряд энергии между пальцами своей силовой перчатки. Гай Прабиан провел лезвием меча по щиту, и раздавшийся при этом металлический шелест прозвучал бессловесным вызовом врагам человечества.

Такова была плата за право называть себя Львом: абсолютная преданность, беспрекословное подчинение и слепая вера. Сикарий допускал в свой близкий круг лишь тех, кто готов был безоговорочно следовать его воле. По иронии судьбы Праксор находился ближе прочих к тому, чтобы стать одним из них, но в тот момент он осознал, что этого никогда не случится.

Рядом, по другую сторону от почетной стражи Сикария, стоял Агриппен, не сводя взора с раскинувшегося перед ним поля боя. Здесь, на Дамносе, дредноут был не для того, чтобы отчитываться о действиях капитана Второй роты или же претворять в жизнь тайные планы Агеммана. Он пришел сюда сражаться, неся славу своим предкам и своему ордену.

— Я есть разящий клинок, — наконец сказал Праксор.

— Тогда готовь свой меч, брат, — ответил Сикарий, держа перед собой Клинок Бури, — ибо враг идет! Отвага и честь!

Ультрамарины подхватили громогласный клич, и голоса их зазвучали в унисон:

— Отвага и честь!

Рейдеры некронов первыми пробились через стену. И как только это произошло, сработали заряды, заложенные людьми Юлуса много часов назад, наполнив площадь Ксифоса огнем и каменной крошкой.

Тонны камня и пласкрита обрушились на некронов. Третья защитная стена Келленпорта многометровой толщины, протянувшаяся на несколько километров, была уничтожена, погребя под обломками все вокруг нее. Пелена пыли и грязи взметнулась в воздух, скрыв из виду наступающие силы некронов, и окатила Ультрамаринов, припорошив серым их доспехи, но космические десантники остались недвижимы. Несколько минут потребовалось, чтобы морозный ветер разогнал облако, и вновь воцарилась тишина. Однако всего через мгновение зеленые огни вспыхнули в тумане — вторая линия механоидов пошла в атаку.

Теперь, когда его передовая группировка была уничтожена, повелителю некронов не оставалось ничего иного, кроме как пустить на приступ своих элитов. К этому времени отряженные для уничтожения Ультрамаринов фаланги уже собрались. Некроны-бессмертные ступили на развалины стены и тут же были встречены мощным болтерным огнем. Они превосходили обычных рейдеров во всем, и даже разразившийся шквал не мог их остановить. Гаусс-бластеры ответили беглыми залпами, их изумрудные отблески забегали по заснеженной брусчатке площади.

Фалька смотрел на все это через бойницу в стене. Тело его было в несколько слоев обмотано бинтом в тех местах, куда угодила шрапнель. Даже несмотря на смесь различных препаратов, позволявших ему держаться в боевой форме, раны болели просто адски. Впрочем, другим повезло еще меньше. Пельку взрывом разорвало горло, Гиикен лишился глаза и задней части черепа. Они все погибли, но Фалька выжил. Быть может, Император благословил его или их всех. Боец лишь надеялся, что Его взгляд падет и на Его Ангелов, особенно теперь, когда некроны хлынули на площадь.

«Я — рок». Слова эхом отдавались в опустевшем разуме Не-мертвого. Он познал забвение, бич его бесконечного существования, и потому решил искоренить любую заразу жизни во Вселенной. От его гнева пылали города, а их жители обращались в прах; гибли миры, затянутые в водоворот разрушения; целые звездные системы исчезали в безбрежном пламени — все это проносилось перед его мысленным взором.