Марк Андерс сидел, завернувшись в одеяло, которое ему здесь одолжили; он склонил голову к лежащей у него на коленях книжке, пытаясь в колеблющемся свете свечного огарка разобрать буквы.

Явное потепление, сопровождающее снегопад, и тишина вместо звуков, доносящихся снаружи крохотной землянки, разбудили человека, который спал рядом. Он покашлял и, перевернувшись на другой бок, приоткрыл щелку в брезентовом пологе.

– Черт побери, – проворчал он и снова закашлялся утренним кашлем заядлого курильщика. – Этого еще не хватало, зараза! Снег пошел. – Он снова повернулся к Марку. – Все читаешь? – хриплым голосом спросил он. – Вечно сидишь носом в книгу. Глаза испортишь… как потом будешь стрелять?

Марк поднял голову.

– Снег идет уже целый час, – проговорил он.

– Все читаешь, читаешь… зачем тебе все это надо? – гнул свое Фергюс Макдональд; его оказалось не так-то легко сбить с мысли. – Что тебе это дает?

– Не люблю снег, – сказал Марк. – Мы не рассчитывали, что начнется снегопад.

Снег значительно усложнял стоящую перед ними задачу. Он накроет мягкой белой мантией всю землю. Кто бы ни попытался выползти из траншеи на нейтральную землю, он оставит после себя след, который с рассветом выдаст его внимательному врагу.

Фергюс зажег спичку. Прикурив две дешевые сигареты, одну передал Марку. Закутанные в одеяла, они сидели рядышком, прижавшись друг к другу.

– Послушай, Марк, ты ведь можешь отменить охоту. Пошли их подальше, и все. Ты ведь доброволец, слышь, парень.

Минуту они курили молча.

– Этот фриц очень опасен, – ответил наконец Марк.

– Если снег не закончится, он и сам завтра не вылезет. Будет лежать себе и плевать в потолок.

Марк задумчиво покачал головой:

– Если он настолько хорош, обязательно выйдет.

– Да, – кивнул Фергюс. – Такой он и есть. Вспомни выстрел вчера вечером… весь день пролежать на холоде, потом с пятисот ярдов словно в упор, да еще почти в темноте… – Фергюс прервал себя, потом быстро продолжил: – Но ведь и ты парень не промах. Ты у нас лучший.

Марк ничего не сказал, только аккуратно сбил пальцем с сигареты горящий кончик.

– Ну что, идешь? – спросил Фергюс.

– Да.

– Тогда поспи хоть немного. День у тебя будет долгий.

Марк задул огарок свечи, лег на спину и натянул одеяло на голову.

– Вот-вот, тебе надо хорошенько выспаться, – повторил Фергюс. – Когда надо будет, я разбужу.

Он с трудом подавил желание отечески потрепать товарища по худенькому плечу под одеялом.

Молодой капитан что-то тихо сказал стоящему на стрелковой ступеньке окопа часовому.

– Туда, сэр, – шепотом ответил ему тот и подбородком указал вдоль затемненной траншеи.

Ступая по доскам, капитан пошел дальше; закутанный в шинель, он сейчас походил на медведя. Ростом на целую голову выше, Шон двинулся следом. За поворотом они увидели сквозь мягкую пелену падающего снега вырытую в стенке траншеи небольшую землянку, а в ней – тускло светящую красным жаровенку. Вокруг нее на корточках, словно собравшиеся на шабаш ведьмы, сидели темные фигуры.

– Сержант Макдональд!

Одна из фигур поднялась и выступила вперед.

– Я, – послышался ответ, в тоне которого чувствовалась самоуверенность, если не дерзость.