Светлана тихо похлопала в ладоши:

— Замечательное выступление. Как, вы сказали, звучит ваш диагноз?

— Психоневроз навязчивых состояний.

Светлана кивнула, словно услышала то, что ожидала:

— Мне это нравится. Так вот, уважаемый психоневротик, никакого козла отпущения мы искать не собираемся. Мы расследуем убийство, а не в казаки-разбойники играем. Вы и ваша подружка Боровская были близко знакомы с Мамотюком. Он, как и вы, был любовником Боровской. И вы ревновали. Сильно ревновали!

— Я? — Петр Иванович сжал пальцы в кулаки. — Я никогда… Я вообще не…

— Прекратите отпираться, Славский! — холодно сказала Светлана. — Вы сгорали от ревности! Вы ненавидели Мамотюка лютой ненавистью. Это и неудивительно. Вы проигрывали в сравнении с ним. Он — генерал-лейтенант, большой начальник, а вы — чиновник средней руки. Вероятно, вы требовали от Боровской, чтобы она прекратила встречаться с Мамотюком, но ее это не устраивало. Ведь Мамотюк дарил ей щедрые подарки. Вы, с вашей зарплатой десять тысяч, были плохим конкурентом. И вы нашли способ расправиться с ним.

Петр Иванович едва не задохнулся от гнева.

— Что вы несете? — рявкнул он. — Это бред!

Светлана, не спуская холодного взгляда с чиновника, тихо покачала головой:

— Нет, не бред. Вы сами сказали, что вы — человек нервный, контуженый. Вы свели генерала с проституткой, которую заранее подкупили. Ночью она открыла вам дверь в Квартиру генерала, вы вошли и убили его.

— Я… Я… — Славский вскочил со стула, застонал и, сморщив лицо, схватился за сердце.

— Вы позаботились о том, чтобы не оставить после себя следов, — продолжала Перова. — Но когда увидели меня у Боровской, занервничали. Вы занервничали еще тогда, когда я впервые пришла в этот кабинет и увидела у вас на полке фотографию Боровской и Ма-мотюка. Вы решили, что, если меня как следует припугнуть, я оставлю вас и Боровскую в покое.

Лицо Славского стало бледным как полотно. Он захрипел.

— Петр Иванович! — испуганно проговорила Светлана. — С вами все в…

Славский неловко взмахнул руками и повалился на стол.

17

Александр Борисович сухо спросил:

— Как ты его вычислила-то?

— Да просто. — Светлана чувствовала себя виноватой, но показывать этого не хотела. — Во-первых, я сразу поняла, что все угрозы этого бандита — пустые. И что он вообще никакой не бандит. Начать с того, что у меня никогда не было подруги Алены, с которой он обещал спустить шкуру. После этого страх у меня прошел, и я стала внимательнее прислушиваться к его речи. И мне на ум сразу пришел Славский. Ведь он был прямо… можно даже сказать, лично заинтересован в том, чтобы мы отстали от Боровской. Во-вторых, он не слишком искусно умеет менять голос. Ну и это его обращение — «милая моя». Меня еще при первой встрече это покоробило. А в-третьих… — Тут Светлана тронула щеку с приклеенным кусочком пластыря телесного цвета. — Я где-то читала, что у людей с каким-то физическим изъяном есть комплекс… Ну то есть им приятно видеть тот же изъян у других людей.

— Врачи говорят, он очень плох.