Время настало, братья. Джонсон отвернулся от нас; Император, некогда требовавший от нас верности, забыл о нас. Теперь нам нужно решить, принять ли их суд и отдаться тьме или отвергнуть их ради нашего дома и народа.

Он бросил взгляд на ближайшее к рампе кресло. Там сидел Спаситель Калибана, подобно герою древности облаченный в сверкающие доспехи. Лютер сохранял на своем худощавом лице бесстрастность, страницу за страницей изучая загадочное содержание старинного гримуара на коленях. Возле него, сложив руки на груди, находился лорд Сайфер. В ответ он взглянул на Захариила из-под пол скрывающего лицо капюшона.

Захариил сконцентрировался на дыхании. В его голове всплывали различные воспоминания: сар Давиил, охваченный языками синего пламени; Лютер, помеченный пылающими рунами и окруженный тем же ужасающим огнем; брат-библиарий Израфаил, с поднимающимся из раны в груди дымом и искаженным страданием лицом, медленно опускавшийся на колени.

Останемся ли мы верными тем, кто отверг нас, или изберем собственный путь, дабы защитить невинных от угнетения и совращения?

Рев двигателей перерос в неистовое крещендо, а затем «Штормовая птица» приземлилась с сильным зубодробительным толчком. Ремни безопасности разошлись с металлическим щелчком, серводвигатели взвыли, когда опустилась штурмовая рампа, и в отсек хлынул холодный, с запахом дыма, воздух Северной глуши. Астартес с грохотом вскочили на ноги, на ходу вынимая из кобур болт-пистолеты и активируя цепные мечи. Тело Захариила действовало на подсознательном уровне, втянутое вместе с остальными Астартес в изощренный танец смерти.

Лютер передал книгу лорду Сайферу и возглавил колонну, его черный плащ дико плескался во вздымаемой воющими двигателями «Штормовой птицы» буре. Захариил вместе с братом Аттием по правую руку следовал в шести шагах за лордом Сайфером. Шестеро других Астартес, ветеранов битвы на Сароше, выстроились вокруг них, держа оружие наизготовку. Из остальных транспортов вышло еще три штурмовых отделения, разворачиваясь широкой дугой для прикрытия флангов и тыла командного отделения.

К тому времени, как Лютер и его воины высадились, тяжелые противовзрывные двери, ведущие на верхние уровни аркологии, уже раскрылись, и из них, пытаясь преодолеть порожденную двигателями десантного корабля бурю, вышла большая группа офицеров егерей в зеленой форме. Их возглавлял крепкого телосложения офицер с острыми чертами лица, облаченный в продымленный бронежилет и униформу.

- Полковник Хадзиил, - приветственно сказал Лютер, с легкостью перекрикивая воющий ветер.

- Для нас это большая честь, мой повелитель, - крикнул в ответ Хадзиил. Одной рукой он придерживал шлем, не давая тому слететь с головы, и жмурился от песка, вздымаемого «Штормовыми птицами». - Прошу прощения, что не смог ознакомить вас с положением дел во время полета, но повстанцы каким-то образом заглушили все наши вокс-передачи. Я не могу скоординировать действия своих отделений в аркологии, не говоря уже о передаче или приеме сигналов извне.

- Не стоит извиняться, полковник. По правде говоря, мы ожидали нечто подобное, - Лютер остановился на мгновение, когда четыре транспорта с громогласным ревом взмыли в воздух, а затем продолжил говорить в последовавшей звенящей тишине. - Тем не менее, мы должны сразу прояснить одну деталь - в этом виноваты не повстанцы.