Изменить размер шрифта - +
Вернее – приходи-те!

Наталья еще раз звонко чмокнула меня в лоб и скрылась за дверью. Но не ушла – я услышала, как она о чем-то говорит с Алевтиной. Судя по некоторым фразам, которые мне удавалось услышать, речь шла о гимнастике для похудения. «Спорт и Тугина – вещи несовместимые!» – подумалось мне.

Я опять закрыла глаза, затем мне показалось, что дверь в комнату хлопнула, а возле моего лица даже как будто пронесся холодок. И еще я ощутила запах. Горький табачный аромат. Я открыла глаза. Из-за стены по-прежнему доносились голоса: спокойный, рассудительный – Натальин и жалующийся, вдохновенно-трагический – Тугиной.

Но сейчас посреди моей скромной комнатушки стоял… Лешик. Как он тут оказался? Наверное, входная дверь опять не до конца захлопнулась… Впрочем, какая разница – теперь, когда этот не самый приятный человек материализовался, словно из воздуха и клубов сизого табачного дыма, рядом со мной.

– Привет! – стараясь, чтобы мой голос звучал максимально дружелюбно, произнесла я.

Не знаю, ответил мне Лешик или нет… Во всяком случае, ответа я не услышала.

Он довольно долго стоял посреди комнаты, чуть наклонив голову и засунув руки в карманы короткой «автомобильной» куртки из темного вельвета со стоячим воротничком. Черная водолазка, черные узкие джинсы, какие-то немыслимые ковбойские ботинки… Пижон.

Волосы – темные, густые, мягкие и довольно длинные – были пострижены странно, словно клочками: обгрызенная челка, вихры на висках и сбоку, у шеи… И сквозь эти вихры проглядывали торчащие в стороны, словно у гоблина или еще у какого-то сказочного существа, уши.

Длинный, с горбинкой, довольно кривой нос, мешки под глазами, складки на отекшем лице… Стильный и чудовищно некрасивый, он был моим ровесником и выглядел каким-то потасканным. Вполне вероятно, что Натальин суженый накануне выпил, что время от времени случалось. Только сильно пьющие люди на следующий день после возлияний выглядят такими отекшими, пожеванными и несчастными…

Но не надо жалости! Лешик, хоть и выглядел на первый взгляд несчастным, отличался злым и язвительным нравом – палец в рот не клади. Задира, хам. Это я уже давно поняла и перестала лезть к этому типу с сочувственными расспросами. Если уж находишься рядом с ним, то лучше молчать – нервы целее будут.

Лешик еще некоторое время стоял, покачиваясь с мыска на пятку, засунув руки в карманы, словно напряженно размышлял, затем, не спрашивая разрешения, плюхнулся в кресло напротив кровати, откинул голову назад и закрыл глаза. Будто меня не существовало! Из-за стены по-прежнему доносились голоса Натальи и Алевтины.

– Достало. Достало, все достало! – пробормотал Лешик. Вернее, я почти угадала эти слова по движению его губ.

«Лекарство! – спохватилась я. – Его же надо после еды принять!»

Я, стараясь не шуметь, осторожно поднялась, приблизилась к столу, на котором лежала упаковка, выковырнула из шуршащего блистера капсулу. Положила в рот и запила водой, косясь при этом на незваного гостя.

– Чего пьем? – вдруг спросил Лешик, не открывая глаз.

– Антибиотик, – вежливо ответила я. – У меня уши после простуды словно заложены, плохо слышу. Отит.

– Какая-то ты чахлая, Лида Савельева…

Фраза, безусловно, провокационная. Но я сдержалась, лишь вежливо улыбнувшись. И произнесла с подчеркнутым смирением:

– Извини, что раздражаю тебя.

Пауза. Лешик открыл глаза и с нескрываемой ненавистью посмотрел на меня.

– Наташ! – вдруг заорал он хриплым, низким голосом. – Ну скоро там?!

– Иду! – закричала в ответ Наталья.

Быстрый переход