Андреа Жапп. Палач. Да прольется кровьПалач – 2
Никто не знает, сколько времени может длиться секунда страдания. Грэм Грин Именно практика страдания позволяет мне безошибочно отличать человека от животного. Пьер Деспрож
Моим читателям Мои дорогие читатели и читательницы! Некоторым из вас не доставляет удовольствия читать мои заметки внизу страницы. Пусть извинением этому послужит моя страсть к словам и этимологии, а также к многочисленным подробностям средневековой жизни, которые преподносят нам множество пикантных и волнующих деталей. Я и сама постоянно открываю для себя множество поистине чарующих деталей, и меня переполняет желание поделиться ими с вами.
Список основных действующих лиц В Мортань-о-Перш Ардуин Венель-младший – именуемый мэтр Правосудие Мортаня, палач Бернадина – его служанка, вдова палача Арно де Тизан – помощник бальи[1] Мортаня Аделин д’Эстревер – старший бальи Перша Клотильда – юная нищенка, ставшая служанкой в доме Венеля-младшего
В Ножан-ле-Ротру и окрестностях Антуан Мешо – городской врач Бланш – его невестка, вдова Матушка Крольчиха – трактирщица из «Напыщенного кролика» Ги де Тре – бальи Ножан-ле-Ротру Энора – его супруга Сильвин – нищенка Беатрис де Вигонрен – баронесса-мать Маот де Вигонрен – урожденная Ле де Жеранвиль, ее невестка, баронесса Агнес де Маленье – дочь Беатрис Усташ де Маленье – муж Агнес Мартина – старая служанка Беатрис де Вигонрен
В аббатстве Клерет Констанс де Госбер – матушка-аббатиса, тетя Маот де Вигонрен и Мари де Сальвен Бландин Крезо – ее секретарша
Исторические лица Филипп Красивый, Климент V, Гийом де Ногарэ, Катрин де Куртене, Изабелла де Валуа, Артур II Бретонский, будущий Жан III Бретонский Пролог Окрестности Мортань-о-Перш[2], ноябрь 1305 года
Аделин д’Эстревер, старший бальи шпаги[3], пребывал в отвратительном настроении. Кругом одни недоумки, которые ничего не понимают в делах… Нет, еще хуже! Полнейшие идиоты, вообразившие, будто такой знатный и могущественный человек, как он, станет заниматься всякими ничтожными гнусными историями, касающимися каких-то нищих и их детей. Они умирают? Да и прекрасно[4]. Если б Арно де Тизан, помощник бальи Мортаня, и его исполнитель высоких деяний, мэтр Высокое Правосудие этого города, не разоблачили того, кто мучил и убивал уличных детей Ножан-ле-Ротру, ему не пришлось бы сейчас забираться в седло своего гнедого жеребца и тащиться невесть куда! И вдобавок ко всему этот грубиян палач, настоящее имя которого ему незнакомо, ни капли не понимает, что к этому делу следует отнестись со всей возможной деликатностью. Но Тизан-то должен был понять, что это заговор политического масштаба и что судьба маленьких уличных босяков ровным счетом никого не интересует[5]. Что же касается всего остального, Господи Боже, все выглядело настолько жалким, помимо мозгов, которые, вместо того чтобы служить ему так же хорошо, как всегда, с некоторых пор стали отравлять ему существование. Впрочем, в этом можно усмотреть перст судьбы. Этот тупица герцог Жан II Бретонский имел глупость помереть в Лионе несколькими днями раньше[6]. Он погиб под обломками рухнувшей стены, когда вел мула Папы Климента V, который только что прошел церемонию посвящения в сан в бывшей столице Галлии. При таком несчастном стечении обстоятельств господину д’Эстреверу, монсеньору Карлу де Валуа, единственному родному брату Филиппа Красивого, следовало бы проявить еще немного терпения. |
