|
Но сначала придется доказать – не горлом, а объективным исследованием, – что смартфоны действительно вызывают такое заболевание. Готовы вложить в это свои деньги? Нет? Может быть, тогда сами выучитесь на окулиста и сами займетесь этим вопросом? Тоже некогда? А как тогда насчет ответственности за клевету? Вот и ладно. Теперь что касается второго. Евдокия Степановна, я беседовал с доктором, с его коллегами – да практически со всем вашим коллективом. И скажу вот что. Если нечто вроде «дебил» или «салонный дурак» говорит некто с улицы – это оскорбление. Если министр иностранных дел – это оценочное суждение утомленного человека, ставшее мемом. Если же что то в этом роде говорит доктор – то это диагноз. В данной ситуации – уточненный. Прозвучавший во время консилиума на тему профпригодности.
Бах у тебя просто потрясный!
Разговорились мы тут как то с коллегой, командированным в военкомат. И речь зашла, само собой, о призыве. Вспомнили отвязные девяностые. Сравнили с нынешними временами. И оба пришли к выводу, что призывник то совсем другой пошел. Страшное дело: в армию хочет! Причем поголовно. Причем даже тот, которого и близко к казарме подпускать нельзя. Голоса ему, понимаешь, велят Родину защищать и шепчут, что та в опасности. Нет, спасибо, конечно, что предупредил, но найдется кому. Н да, бытие не только сознание определяет, но и продуктивную психосимптоматику. А ведь в те же девяностые, кого ни спроси насчет долг той самой Родине отдать – так сразу все одесситы: «ой, да откуда такие проценты?», «ой, да я вас умоляю, я столько не занимал!». Косили, соответственно, чаще. Даже по нашим статьям, хоть таких и не сильно много находилось. Порой достаточно было объяснить, как проходит обследование и каковы перспективы. Или пообещать определить в нервно психические войска. Ага, где тельняшки выдают и на зебрах верхом учат ездить. Но находились кадры. Порой настолько умелые и изобретательные, что аж в ступор вгоняли. А то и в развернутый эпилептический припадок, добавил коллега. И поведал историю. Миша (назовем его так) не мог бы назвать себя классическим ботаном. Нет, учился он хорошо и даже на физкультуре показывал непоследние результаты. Вот только компании сверстников не очень любил. И конфликты предпочитал разруливать не кулаком, а добрым словом. Поэтому – да, скорее ботан, но больше в душе, чем внешне. И этой самой душе было как то неспокойно: те, кто был постарше и уже вернулся из армии, такого успели рассказать, что Миша понял – не про него уставы писаны. Значит, надо что то делать. Перебрав перечень статей для «негодников», он было приуныл и стал напевать, мол, всегда быть в каске – судьба моя: такому лосю ни язву, ни грыжу, ни плоскостопие изобразить не удастся. Но потом полистал нужную литературу – и просиял. План сформировался. На призывную комиссию Миша пришел с легкой улыбкой на устах, с плеером и в наушниках. Поболтал с одноклассниками, побродил по коридору – и вдруг рухнул на пол, забившись в эпилептическом припадке. Выбежавший на крики ребят медицинский персонал подтвердил: да, натуральный эпиприпадок, генерализованный, с пеной изо рта и прикушенным языком. Вкатили реланиум, перенесли на кушетку, повернули на бок, дали отлежаться – и выписали направление на обследование в психдиспансер. Да, не удивляйтесь: в те годы эпилептики проходили обследование по психиатрической линии и эпилепсию подтверждали или опровергали психиатры. За неделю Миша успел познакомиться и с постоянными обитателями отделения, и с ребятами, которых тоже прислали на обследование. Ничего страшного, главное – режим надо четко соблюдать. Вот только доктор не сильно порадовал. Нет, мужик то нормальный. Но въедливый. Все удивлялся, почему на электроэнцефалограмме никаких признаков болезни. И откуда тогда припадок на ровном месте? Успокоил: мол, ничего, еще недельку посмотрит, там видно будет. |
