Когда к ним присоединился полковник Магоро, кенийские солдаты быстро разгрузили свое снаряжение и на высокой скорости провезли Пейтон и Йонаса с их людьми через Мандеру. На улицах с покрытием из спекшейся красной глины машины трясло и окутывало клубами пыли. Пейтон едва разглядела городок сквозь красную завесу позади автомобиля.

Одноэтажные домики – других было мало – располагались в хаотичном порядке. Застройка обступала Мандера-роуд, сквозную дорогу, потом редела и вновь уплотнялась в направлении центра города. По улицам бродила всякая живность: скот, верблюды, козы, подгоняемые фермерами в сторону рынка. На каждом перекрестке стояла, позабыв о футбольном мяче, и глазела на проезжающие машины детвора.

Местный проводник немного рассказал о Мандере. Из сорока семи округов Кении этот был самым бедным. По уровню образования он занимал последнее место в стране, на каждого учителя приходилось по сотне учеников. Медицинская инфраструктура тоже была хуже некуда. Жители Мандеры выживали в основном за счет земледелия и животноводства. Экономическое положение оставляло желать лучшего.

В 2013 году кенийское правительство запустило процесс делегирования власти местным органам управления. С помощью Красного Креста и ООН, а также при поддержке правительства Кении ситуация начала мало-помалу выправляться. Были запущены несколько крупных государственных проектов, в том числе реконструкция аэропорта и строительство новых зданий для органов власти, стадиона и международного рынка домашнего скота. Конвой проехал мимо некоторых из этих новостроек, где еще шла работа. Похоже, закончить успели только аэропорт да особняк губернатора.

А еще правительство обновило и отремонтировало лечебно-диагностический центр Мандеры. Усовершенствования заметно повысили безопасность пациентов, но акции местных террористов и проблемы с выплатой зарплат обратили прогресс вспять. Тем не менее округ приобрел первую машину скорой помощи и послал в Красный Крест заявку на семь новых автомобилей. В целом же больнице было далеко до того уровня обслуживания, который хотела бы предоставлять землякам администрация.

Пейтон внимательно слушала рассказ о стране, пытавшейся сделать жизнь своих граждан более сносной. Вспышка эпидемии произошла весьма некстати.

Конвой остановился перед лечебно-диагностическим центром Мандеры в самом центре города. Рядом находились две автобусных остановки, муниципалитет и почтамт. Больница представляла собой несколько запущенных одноэтажных зданий, соединенных крытыми переходами. Над воротами висел щит с названием, написанным белыми буквами на синем фоне.

Кенийское министерство здравоохранения, получив сообщение о вспышке заболевания, сразу же отправило команду медиков и военное подразделение для защиты от террористов «Аш-Шабаб» и оцепления опасной зоны. Кенийцы постарались на славу: периметр патрулировали вооруженные автоматами солдаты в биозащите.

За больницей разбили палаточный городок; Пейтон и Йонас направились к нему. Ния Океке, глава экспедиции кенийского Министерства здравоохранения, ввела их в курс дела за длинным раскладным столом. Седина уже тронула черные волосы на висках Нии. Речь кенийки была бесстрастной, четкой и внятной.

Пейтон поразило, какой объем работы местные успели проделать за столь короткое время. На белых лекционных досках, стоящих у стен палатки, выросли синие и красные «деревья контактов». Карты были размечены, снабжены рядами чисел с указанием времени.

Когда Ния закончила доклад, Пейтон попросила отвести ее к Лукасу Тернеру.

– Разумеется. Я думаю, вам также следует встретиться с еще одним человеком, – предложила Ния.

Пейтон надела защитный костюм, обрызгала его хлоркой и направилась к больнице. Вместе с ней пошли Ханна Уотсон, врач, проходившая первый год интернатуры в ССЭД, и Йонас. Пейтон ни разу не работала с Ханной в реальных условиях, однако из ее личного дела следовало, что девушка после окончания интернатуры собиралась остаться эпидемиологом в ЦКПЗ.