|
По скупой и устаревшей фантазии авторов тут непременно должны висеть крысиные хвосты, пучки трав по углам, гореть открытый огонь, на котором в обязательном порядке обязан кипеть котел с неприятным мерзким варевом зеленого цвета, но нет…Здесь все было прилично и благородно. Более того, все вокруг напоминало кабинет преуспевающего врача или ученого-химика. Белые стены, стерильная чистота. Окна закрыты плотными жалюзи. У окна стол, заваленный бумагами. Петр осторожно подошел к нему и взглянул на них. Ничего интересного! Какие-то разрозненные записки с временем и показаниями приборов, формулы химических реакций. Чуть левее клубились в огромных пробирках какие-то сиреневые вещества, по своей расцветки очень напоминающие марганцовку. Из одной из пробирок вверх поднимался еле заметный серый дымок. Правее, прямо по центру комнаты высился длинный хирургический стол, автоклав, полка рядом с ним с чистыми скальпелями, зажимами и ватой. На столе прикрытое простыней лежало чье-то тело. Две синюшно-бледные пятки далеко выступали за края стола из-под чистой простыни. Петр поморщился. Он не любил мертвецов.
– И что это?– кивнул он на труп, отводя взгляд в сторону.– Почему это в моем доме? Неужели нельзя было препарировать это где-нибудь месте? Аза, ты же знаешь, какие непростые у меня отношения с СБУ. А если они сейчас неожиданно припрутся ко мне с обыском? Что тогда? Что я им скажу? Что моей знакомой просто нравится резать трупы людей, потому я и решил устроить анатомический театр прямо у себя дома? – Отмажешься…– улыбнулась Аза. Ей нравилось ощущение того, что Волошенко боится ее. Нравилось производить на него впечатление и трепать нервы. – В крайнем случае денег дашь…Полиция у вас такая, что если не поскупиться, то они закроют глаза даже на то, если ты тут откроешь частный морг. – Я… – Тсс!– каким-то неведомым образом ведьма оказалась уже рядом с олигархом. Приложила палец к его губам, не давая продолжить. Петр, приглядевшись, вдруг увидел, как из-под изящной нежно-розовой молодой кожи проступает мерзкий, сморщенный, прошитый насквозь венами кривой палец с длинным грязным ногтем. Его чуть не вырвало.– Я не за тем тебя сюда позвала… Ведьма видимо ощутила, что морок спал, и резко спрятала руку. –Пора тебе узнать, Петя, каков весь наш план…– колдунья демонстративно смахнула простыню с мертвеца, лежащего на столе, обнажив гнилую вдавленную грудную клетку, пустые глазницы и препарированный живот с отсутствующими внутренностями. Эээ…Петр ломанулся в сторону, прикрывая рот ладонью. Его вырвало, фонтаном забрызгав идеально вымытый кафель. Он покачнулся пытаясь совладать с собой. Схватился за первый попавшийся под руку стакан, но тут же выбросил его, опалив ладони. – Что это, черт тебя побери?– прохрипел он, баюкая ошпаренную руку. – Это смесь ртути и корня желтого трилистника, собранного в ночь на Ивана Купала и замоченного в крови девственниц…– с легкой улыбкой сообщила Аза. – Зачем она тебе?– кривясь от боли, попытался вытереть испачканный костюм Волошенко. – Чтоб такие как ты, любопытные, не хватали со стола, что не попадя!– разозлилась неожиданно цыганка.– Ты готов меня выслушать? Петр кивнул, плюхнувшись с опаской на стул. В кабинете ведьмы можно ожидать чего угодно, и стул вдруг окажется не стулом, а каким-нибудь заколдованным инспектором из налоговой. Расколдуется этот инспектор, вымолит у ведьмы прощение и припомнит чья задница покоилась на его личике, когда он был предметом интерьера. Горя потом не оберешься… – Я так поняла, что ты взволнован огромной смертностью от нашего вируса среди твоих соотечественников?– нахмурилась колдунья, разглядывая Волошенко. Олигарх кивнул. |
