– Дурдом…– тихо прошептала Агриппа рядом, зло скрипнув зубами.

– Это для вас, чародеев дурдом,– вступилась за харьковчан супруга,– а они реально боятся вируса. И чем раньше мы разберемся кто это все затеял и для чего, тем быстрее это все кончится!

Ведьма бросила короткий недовольный взгляд на жену, но промолчала. Уж она со своими убытками, как никто другой, хотела, чтобы карантин поскорее закончился и все стало на свои места.

– Рогань!– указал я рукой куда-то правее, где возле дороги уходили вглубь поля одно и двухэтажные домики.

Ковер-самолет послушно заложил крутой вираж и снизил высоту, петляя по узким улочкам поселка городского типа. Красовская жила в доме отца. Здесь в гостях я у нее никогда не был, но мои услуги навигатора нашему арабскому подарку и не понадобились. Каким-то внутренним чутьем он быстро нашел дорогу и уже у самой калитки подруги снизился до самой земли.

Я сошел сам и помог девчонкам. У высокого металлического забора у самой обочины стояла скорая помощь с приметной красной снежинкой на капоте. Ворота распахнуты настежь. Во дворе журналистки, срываясь до хрипа, лаяла собака, рвясь с цепи. Мое сердце тревожно сжалось. Неужели мы опоздали…

Водитель скорой в синем комбинезоне из плотной прорезиненной ткани и одноразовой голубой маски безмятежно разгадывал кроссворды. На нас, приземлившихся у него прямо под носом, он не обратил ровным счетом никакого внимания, лишь лениво зевнул, поглядывая на часы.

– На нас морок наведенный,– пояснила Агриппа, снимая магическую паутину. По лицу пробежал неприятный холодок, словно сквозняком лизнуло по щекам, и шофер удивленно воззрился на возникшую неоткуда прямо перед машиной нашу троицу.

– Здравствуйте,– поздоровалась с ним Светлана, подходя поближе. Отчего водитель на всякий случай отодвинулся подальше и еле приопустил окно,– что тут вообще случилось не подскажите?– уточнила жена, строя невинно глазки так, как только умела строить лишь она.

– А вы кто собственно будете?– насторожился шофер.

– Мы родственники Красовским! Дальние,– счел нужным встрять в разговор я.

– Ааа…Так это инфицирован мужичок оказался, заразой новомодной, будь она неладна,– облегченно выдохнул водитель, все же стараясь держаться от нас на расстоянии. Его костюм оказался похож ОЗК, и непонятно было, как он вообще умудряется в нем еще и водить.– По вызову приехали, оформляем. Случай тяжелый, мы таких уже не берем. Не сегодня, завтра, трындец! Так что вы вовремя приехали! Авось, с родственником успеете повидаться напоследок!

– Что значит «не берем»?– возмутилась Света, тоже когда-то дававшая клятву Гиппократа.

– А то и значит, дамочка,– неприязненно посмотрел на нее водила,– больницы переполнены, зараженных сотни, тут молодых не успевают спасать, антибиотиков на всех не хватает, а тут мужичок в солидном возрасте, ему все одно помирать…Дочка отказ пишет!

– Как?– разозлилась супруга.

– Яна!– позвала она подругу, бросаясь во двор.

– Свет!

– Дворкин!

– Яна! Ты где?

– Вы б поменьше там без масок ходили.– донесся нам в след бесплатный совет от водителя,– зараза она такая…Не выбирает кого инфицировать!

– Яна!

Собака почти задушилась на цепи, срывая злость на вошедших незнакомых людей. Я и не подозревал, что в обычной беспородной дворняге может быть столько ненависти.