– Солнышко, бросай это дело, – внезапно раздался взволнованный голос вышедшей из за стеллажей начальницы. – К нам едет проверка!

– В смысле? – девушку мгновенно охватило нехорошее предчувствие. – Какая еще проверка?

– Хотят внеплановый смотр архивов провести, – всплеснула руками старушка. – Говорят, там какие то древние свитки хранятся, книги раритетные. Хотят ревизию устроить!

Катя искренне удивилась, так как до этого момента считала, что в подобных местах могли найтись только очередные собрания сочинений давным давно покинувших этот мир коммунистов или же устаревшие полвека тому назад справочники.

Но проверяющим наверняка было виднее.

– Старые книги? Свитки? Они у нас есть?

– Да откуда же мне знать, солнышко? Я здесь всего пятнадцать лет работаю. Кручусь, как белка в колесе, света белого не вижу… а они с ревизией. Хлестаковы проклятые.

Предчувствия переросли в безнадежную уверенность.

– И что же нам делать? Когда, вы сказали, ревизия будет?

Молящие, наполненные болью и печалью глаза начальницы заглянули ей прямо в душу:

– Золотце ты мое, они уже завтра приедут. Как нибудь успеть бы нам перебрать этот архив поганый, а? Знаю, о многом тебя прошу, Катенька, так ведь сживут со света, гады окаянные. И тебя, и меня уволят, если мы эти бумажки не найдем, да в порядок не приведем.

Девушка тихо вздохнула, но затем решительно кивнула и поднялась из за стола:

– Ведите, Зинаида Степановна. Посмотрим на эти архивы.

Вместе с продолжавшей что то радостно тараторить старушкой они направились к дальнему концу библиотеки, где рядом с горой ненужного хлама обнаружилась железная дверь, скрывавшая за собой узкую и темную винтовую лестницу.

– Ироды, – сердито заявила Степановна, ловко прыгая по ступенькам. – Как мебель новую прислать или лампочки починить – не дождешься. А тут, понимаешь, давай им все и сразу!

Увы, но прямо сейчас ее спутнице было не до министерских иродов. Стильная, узкая и весьма приятно обтягивающая стройные ножки юбка карандаш откровенно мешала Кате поспевать за начальницей – девушке приходилось спускаться очень аккуратно, со ступеньки на ступеньку, на каждой из них демонстрируя миру волнующие линии бедер, открытые коленки…

Жаль только, что никаких зрителей рядом не наблюдалось – даже Степановна уже давным давно оказалась внизу.

– Золотце, ты где?

– Иду уже, – крикнула в ответ Катя, изящно выгибаясь для того, чтобы преодолеть очередной участок пути. – Вот я курица…

Ее солидный, строгий и одновременно сексуально манящий образ никак не выдерживал проверку старой грязной лестницей. Блузка пыталась собрать на себе всю пыль мрачных подземелий, тесная черная юбка сковывала движения, клатч занимал место в руках и изрядно бесил, на очках успела повиснуть омерзительная паутина, а туфли с высоким каблуком были отдельной песней. Даже симфонией.

– Дура, – прошептала она, собираясь с духом ради преодоления финального отрезка пути. – Главное, зачем?

Конечно, девушка время от времени мечтала встретить на своей новой работе красивого и эрудированного принца. Мечтала о том, чтобы он, влекомый неистовым желанием прочитать какое нибудь творение Шекспира, ворвался в это книжное царство… и обнаружил ее. Такую скромную, желанную…

К сожалению, подобные мечты успели многократно разбиться о безжалостную действительность – принцы самого разного пошиба кучковались исключительно возле ночных клубов и всевозможных офисов, напрочь игнорируя неприветливое здание городской библиотеки.

“Но ради чего тогда…”

– Наконец то, Катенька, а то я уже заждалась, – притаившаяся рядом с лестницей заведующая резвым оленем умчалась куда то вдаль.