— О, спасибо, нам как раз в этом направлении надо!

Кузя вернулся ко мне и весело потащил в левую аллею:

— Так, резво, резво! Посмотрим на яблочки и заодно поближе к пляжу переберёмся!

— Кузя, ну разве можно на пляже?

— Можно, если осторожно. А мы будем очень-очень осторожно!

— Нас загребут в полицию!

— Паникёрша, — рассмеялся Кузя. — А как же адреналин вкупе с эндорфинами?

— Боже! Откуда у тебя в лексиконе такие слова?!

— Самообразовываюсь, Глинская. Пытаюсь тебе соответствовать! Ты ж у нас не хухры-мухры, а целый медицинский работник!

— Я секретарь, Кузя!

— Неважно, — отмахнулся он. — Смотри, вон Камень Дружбы. Пошли, может яблочко подберём?

— И немытое съедим, да?

— Не, на память оставим. Конечно, съедим, ты чего?

— А микробы?

Кузя глянул на меня искоса и помотал головой:

— Всё, я понял, песочек пляжа тоже придётся стерилизовать.

— Да ну тебя! — я со смехом шлёпнула его по плечу, а Кузя поймал мою ладонь и чмокнул смачно:

— Прям как приласкала!

Мы добрались до яблонь и несколько минут просто любовались на них. Яблоки уже созрели — маленькие, крепкие — но есть мы бы их всё равно не стали. Потом Кузя потянул меня дальше с самым загадочным видом, приговаривая:

— Сегодня ты поймёшь, что такое настоящий адреналин, детка! Сегодня будет мя-а-асо!

— Несчастный, нас загребут в полицию.

— Не загребут, не боись! Всё продумано.

— Что у тебя там продумано?

Кузя поднял сумку и легонечко потряс ею. Внутри что-то звякнуло.

— Алкоголь? Ну ты умник! За распитие спиртных напитков в общественном месте…

— Гранатовый сок, Юлька!

— Со-о-к? — разочарованно протянула я. — Сок — это неинтересно!

— Доверься профессионалу, — он подмигнул мне и кивнул на Финский залив. — Смотри, какая красота!

Красота и правда была неописуемая. Закат окрашивал редкие облака в нежный розовый цвет, где-то чуть палевый, а где-то почти бордовый. Волны неспешно катились к пляжу, как послушные барышни на прогулке, одна за другой. Машины бежали по эстакаде магистрали, мимо «Арены», равнодушные ко всей окружающей их красоте. Зато я выдохнула тихонечко:

— Как тут…

— Атмосферно? Спокойно? Холодно?

— Балда ты, Кузя! Классно тут!

— Вот и отлично!

Мы спустились по бетонным ступенькам на пляж, и Кузя бросил сумку под бетонную стену, отобрал у меня плед и одним ловким движением профессионального официанта расстелил на песке:

— Вуаля! Садись, раздевайся, наслаждайся!

— Придурок, — пробормотала я, усаживаясь на плед. Из сумки появились бутылка сока, два лонгдринка и пластиковый лоток. Кузя плюхнулся рядом и виртуозно налил в два бокала рубиновый напиток:

— Прошу!

— Благодарю! За что пьём этот прекрасный сок две тыщи девятнадцатого года разлива?

— За нас, конечно, мать, ты чего?

Мы чокнулись, потянули сок, глядя на залив. А потом меня нежно прислонили к бетону, поцеловали в губы и принялись ласкать, проникнув руками под футболку. Я попыталась протестовать, потому что испугалась — люди же ходят по набережной. Кузя шикнул:

— Не привлекай внимания, Глинская!

— Потому что ты не привлекаешь, нет!

— Я вообще ничего не делаю…

Его рука скользнула в мои шорты, неожиданно и быстро. Я замерла, с бьющимся сердцем и красными щеками. Несмотря на критичность ситуации, возбуждение охватило меня сразу и целиком. Таким сексом я ещё никогда не занималась! Как он хочет сделать это?

— Пуговку расстегни, солнце…

Я послушалась, и его пальцы достигли клитора.