— Мужчины не обращают внимания на такие мелочи, — неубедительно утешала ее Элоди. Что ж, возможно, парни Элоди и не отличались особым вкусом, но Малкольм был не из таких.

Малкольм был очень богат, хотя и никогда не заострял на этом внимания. Единственный отпрыск состоятельного семейства с Манхэттена, он торговал произведениями искусства по велению сердца, а не из необходимости. Его машина, пальто, голос, костюмы — абсолютно всё в нем просто вопило о достатке и происхождении, которые сироте из французской глубинки было трудно даже себе представить. Джейн понимала, что у нее нет шансов выглядеть на одном уровне с Малкольмом, но она хотя бы могла одеться так, чтобы не опозориться.

Девушка потеребила вышивку на подоле. Наверное.

— Черное было ничего, — напомнила Элоди, сжимая невыносимо скучное, но приемлемое по цене платье без бретелек и с невыразительным шелковым цветком на талии.

Раздался щелчок: продавщица наконец положила трубку.

— Прошу прощения, мадемуазель, — внезапно произнесла она по-английски с сильным акцентом, чем немало удивила Джейн. До этого момента девушке казалось, что та вовсе не замечает клиентов, всецело поглощенная сплетнями по телефону. Выходит, она прислушивалась к их разговору? Дома Джейн всегда говорила по-английски с бабушкой, урожденной американкой, а Элоди была дочерью британского посла — так что подруги не упускали случая поболтать на этом языке. То, что окружающие нередко принимали их за туристок, девушек не смущало.

Продавщица кивнула в сторону складского помещения.

— Полагаю, в нашей новой коллекции найдется то, что вам нужно. Правда, оно еще не поступило в продажу, но в порядке исключения… — и рука с длинными ногтями описала в воздухе замысловатую дугу.

У Джейн упало сердце: возможно, там и правда есть прекрасное платье, но ей и подумать было страшно, в какую сумму это выльется…

— Спасибо за предложение, — медленно начала она, чувствуя, как снова заливается румянцем, — но я просто… Просто… — и девушка запнулась, не в силах придумать подходящую отговорку. Элоди красноречиво помахала ей со стула черным платьем.

— Звонил месье Доран, — поспешно добавила продавщица, и у Джейн перехватило дыхание. Малкольм. — Это же вы мадемуазель Бойл, верно? Месье Доран велел записать на его счет любые ваши покупки. Любые. Поверьте, вам понравится наша новая коллекция, — и, расплывшись в радушнейшей улыбке, она процокала на склад.

— Он еще и щедрый, — вздохнула Элоди, оборачивая вокруг шеи шарф цвета божоле и поджимая губы перед зеркалом. — Стала бы я тратить свои лучшие годы на французских парней, если бы знала, что от такого мужчины меня отделяет всего один ма-аленький океан!

Джейн не успела придумать достойный ответ: продавщица вернулась, неся вешалку с умопомрачительным платьем из сапфирового шифона. Девушка тихо охнула. Плиссировка корсажа элегантно подчеркивала глубокое V-образное декольте, а складки длинной юбки ниспадали волнами до самого пола. Платье было сногсшибательным.

Внезапно из кассового аппарата с громким звоном сам по себе выдвинулся ящик. Все трое подпрыгнули от неожиданности.

— Cette fichue chose; c'est la quatrième fois… — и продавщица метнулась к неисправной машине, оставив Джейн с охапкой нежнейшего шифона, который стоил, как ее месячная зарплата.

— Примерь, — взволнованно прошептала Элоди, и Джейн чуть не бегом бросилась в примерочную.

Глава 2

К вечеру Джейн окончательно растеряла уверенность в себе.