За столом шел оживленный разговор. Дед Сеня травил любимые мною байки из их с женой бурной молодости. Мы с Луганским смеялись. Директор показал себя с неожиданно приятной стороны. Оказалось, что в простой душевной компании, он может быть таким домашним и улыбчивым. Исчезло это вечно недовольное выражение лица, разгладились морщины на лбу. Сытый как лев после удачной охоты и расслабленный он мне начинал импонировать.

В какой-то момент, я начала клевать носом.

— Кому-то пора баиньки, — лукаво улыбнулся Васек.

Я тряхнула головой, стараясь прогнать сладостный дурман сна.

— Так нам еще проектом заниматься?

— Вот завтра с утра и займемся. Иди, выспись, — с наигранной строгостью сказал он. — Завтра заеду к восьми.

Спорить не стала. Еще чего. Встала из-за стола и поплелась в дом. Кроватка… Моя любимая, мягкая кроватка.

Ночь подарила постельному белью особенно желанную прохладу. Я разделась до белья и вытянулась на простыне с блаженным стоном. Как же хорошо. Только после тяжелой работы, по-настоящему начинаешь ценить преимущества лежачего положения.

Луганский, как и обещал, приехал ровно в восемь утра.

— Жених твой прикатил, — радостно сообщил дед Сеня, выглядывая в окошко.

— Не жених он мне, — попробовала омазаться я.

Не получилось.

— И поэтому он ни свет, ни заря второй выходной приезжает? — ехидно поддел дед.

— Работа у нас, дед Сень. Просто работа.

— Это ты бабке моей рассказывай, — усмехнулся дед. — Мы с ней в отряде тоже «работали» на пару.

Что я еще могла сказать в защиту своей добродетели? Правильно, ничегошеньки. Коротко вздохнула, заплела волосы в косичку, прихватила сумку и выбежала на улицу.

Васек сегодня был при полном параде, то есть в излюбленном белом костюме и при галстуке. Он с улыбкой окинул мои неизменные джинсы со стразиками, но ничего не сказал. Очень благоразумно с его стороны. Нечего портить мое и без того не сильно радужное настроение. После вчерашнего все тело болело просто неимоверно. Не знаю, как я вообще с постели встала. Если бы не совесть, которая напомнила, что вчера Васек весь день горбатился на огороде, меня бы пинками не подняли с нагретого места.

— Судя по кислому виду, самочувствие у тебя не очень, — добродушно заметил Луганский, не отвлекаясь от дороги.

— Не очень — это слабо сказано, — скривилась я. — Живого места нет. А вы что-то сегодня поразительно бодры?

— Я привыкший. У мамы огород не меньше чем у деда Сени. И кто там вкалывает каждый выходной?

Не сложно было догадаться. Невольно бросила взгляд на руки Васька и только сейчас заметила, что не директорские у него они. Все в мозолях и трещинах с небольшим темным налетом. Ощущение, что каждый день в земле возиться.

— Вы?

— Не я, а мы с братом.

— У вас есть брат? — удивилась я.

Почему-то казалось, что Луганский один в семье мамкин сыночек. А оно вон как.

— Младший, — подтвердил Васек. — У нас с ним большая разница. Мама второй раз замуж выходила.

— Бывает, — чисто из вежливости ответила я.

Сижу и думаю. Чего это он со мной откровенничает? Видимо, правы деды в женихи набивается. Вернее не в женихи, а в любовники. Ну-ну. Полез раз — получил от ворот поворот. Теперь по-другому подлезть пытается. Азарт охотника взыграл.

Тем временем мы подъехали к конторе.