Прижавшись друг к другу, как люди, всю жизнь прожившие вместе, Зиглинда с Паломаром сошли с террасы и пошли к машине миссис Ней.

Она тоже засобиралась и сказала:

— До свидания, мистер Блэквуд.

— До свидания, миссис Ней.

— Ваше ранчо понравится вам, я уверена.

Он ответил утвердительно.

— Мне будет интересно узнать о ваших планах.

— Я сообщу вам первой.

Что-то в душе Черри зашевелилось, и она почувствовала себя обязанной сказать:

— Есть такая необходимость, мистер Блэквуд. Это было бы широким жестом. Далеко не каждый на него способен.

— Мне нужно будет рассмотреть все варианты.

— Особняк можно будет приспособить под классы. Из дома для рабочих можно сделать спальню. Подумайте о бедных девочках, мистер Блэквуд.

— Попробую, — ответил он.

Не так давно ему позвонил частный детектив и сообщил плохую новость: «В штате Мэн ни одной Эдит Найт не обнаружено. И еще, мистер Блэквуд, я не обнаружил никаких доказательств, что она вообще там жила».

— Ее могут назвать в вашу честь, — продолжила Черри. — Женская школа имени Блэквуда.

— Я вовсе не жажду, чтобы в честь меня называли школу.

— Тогда они предложат вам самому выбрать название. Женская школа Пасадены?

— Вы не слишком забегаете вперед, миссис Ней?

Она извинилась, протянула загорелую, сильную от тенниса руку, и Блэквуд пожал ее. В свете августовского солнца Эндрю Джексон Блэквуд поблагодарил Черри за все, что она сделала. Она поблагодарила его в ответ и заторопилась к машине в уверенности, что кое-что удалось спасти.

На миг Блэквуд задержался на террасе. Он стоял и слушал шум листьев и щебетание птиц. Но вокруг не было ничего — долина была пуста, тиха и высушена солнцем. Только шум машин за холмом напоминал, что жизнь идет вперед.

Блэквуд вошел в особняк, чтобы отдохнуть в его тени. На галерее было тихо, но вдруг через вентиляционные трубы послышался непонятный звук, похожий на плач девочки. «Это дом потрескивает», — сказала бы миссис Ней. Но звук был тихий, живой. Блэквуд крикнул: «Кто там?» — но ему никто не ответил. Звук не прекращался — как будто плакал или счастливый, или несчастный ребенок, только она могла бы сказать. «Ответьте мне, если слышите», — прошептал Блэквуд в пустоту дома. Стук сердца отдавался у него в ушах, звук слышался еще один миг, а потом затих, и лишь его дыхание эхом отражалось от стен.

Потом уже Блэквуд обнаружил, откуда шел этот звук, — в забытой всеми комнате в конце коридора наверху было открыто окно, и от морского ветра хлопал разорванный полог кровати, — но тогда он опрометью выскочил из дому и сел за руль «империал-виктории». Он спустился по холму, выехал из ворот, двинулся в сторону Моста самоубийц и в зеркале заднего вида увидел, как из выхлопной трубы вылетело черное облако дыма и закрыло от него ранчо Пасадена.

От автора

Эта книга — плод художественного вымысла, но действие ее происходит в мире, который некогда существовал (или мог бы существовать), однако теперь его уже нет (или он не мог существовать дольше). Работе моего воображения оказали неоценимую помощь несколько источников. Я начал и закончил роман в Комнате столетия городской библиотеки Пасадены, где за дверью из толстых железных прутьев хранится коллекция истории и тайн Пасадены. Ученые из Хантингтонской библиотеки предоставили в мое распоряжение свои обширные познания по истории Южной Калифорнии. Верхние полки городской библиотеки Карлсбада познакомили меня с историей северного округа Сан-Диего. У моей книги было много источников информации; чаще всего я открывал следующие книги: «В поисках весны.