Его голос звучал властно. Обычно это действовало на диких животных, опасных хищников, а Ганга сейчас напоминала именно опасную хищницу, которая разорвет любого, кто встанет на ее пути.

Гради-ил сам удивился достигнутому эффекту. Девушка застыла, ее глаза потеряли опасный блеск, а плечи как-то сразу беспомощно поникли. Она шмыгнула носом и, обняв Гради-ила, разревелась.

Эльфар не мешал орчанке и только нежно поглаживал ее по спине. Через некоторое время сняв напряжение и почти опустошенная, Ганга, продолжая шмыгать носом и всхлипывать, рассказала:

— Ирридар пропал. Его нет.

— Расскажи подробнее, — попросил Гради-ил. — Почему ты считаешь, что милорд пропал?

— Потому, что я потеряла с ним связь. Как… — Она замялась. — Как тогда… когда ему отрубили руки и ноги. Я не чувствую его. Он как будто умер, — прошептала она и вдруг, схватив Гради-ила за рукава куртки, затрясла его. — Скажи мне, что он жив, Гради-ил! Ты же выхаживал его.

— Спокойно, девочка. — Гради-ил прижал ее к себе. — Я его не выхаживал. Он сам восстановился. Кроме того, не надо паниковать. Милорд такой человек… в общем, он такой человек, что… что… — Он запнулся, не зная, как охарактеризовать нехейца. — Что просто опять что-то решает или спасает кого-то. Или переехал на другую сторону, где нашел Ильридану. Но в то, что он пропал, я не верю. Не такой он человек, чтобы вот так просто взять и пропасть. Я уверен, что он скоро объявится.

Он улыбнулся орчанке, и та, прижавшись к его плечу, тоже слабо улыбнулась.

— Это точно, он опять решает чьи-то дела. Он вечно их решает и кого-то спасает. — Ганга неожиданно отстранилась. — Если этот мелкий пакостник вновь спасет девицу, я ему… я ему… я ему бессмертное яйцо вырву! Фома, ты знаешь какое?

Фома, не ожидавший подобного вопроса, выпучил глаза.

— Откуда? — пожал плечами он.

— Ну ничего, пусть только вернется, я ему два вырву, — мстительно произнесла орчанка.

Гради-ил посмотрел на собравшихся вокруг них спасенных пленников и приказал:

— Всем спать! Тут нет ничего интересного.

Где-то в открытом космосе.

Я сидел на берегу пруда и кидал в воду камешки. Рядом туда-сюда как маятник ходил Лиан. Он раздраженно подергивал хвостом. Проходя мимо меня, громко сопел и через раз спрашивал:

— Ну что, придумал?

Я односложно отвечал:

— Нет.

А что я мог придумать? Воздействовать на медкапсулу я не мог, моя нейросеть была отключена из-за отсутствия Шизы. Именно она воспринимала волны и возбуждала их для связи с оборудованием. Была надежда, что на корабле окажется один из сыновей Брыка, но, как выйти с ним на связь, я не знал. Я вдруг осознал, что без своих усилителей, данных мне странным вывертом удачи, ничего не могу. Вернее, могу вот так лежать и быть просто объектом исследования и программирования. Из меня хотят сделать невольного убийцу Алеша. Мои мысли переключились на него.

— Интересно, а он каким хранителем стал? Меня в последний раз вышвырнули без права возвращения в зал со статуей, а в спешке, в Брисвиле, я не спросил его об этом. Да и о своем предназначении много не думал.

Стоп! Предназначение! Его как-то можно использовать. Надо попробовать удрать на свою гору.

«Я Худжгарх, дух мщения. Хочу оказаться на своей горе», — мысленно повторял я и с удивлением видел, что все без толку. Раньше и усилий не надо было прилагать, захотел — раз, и я уже у себя дома.