– Кто же? Федора привлекаете?

Вдруг он резко поднялся, схватил ее за руки и прижал ладонями к своему паху. Саша и пикнуть не успела.

– Видишь, это не страшно и не больно. В конце концов, ты замужняя женщина. Неужели мужа никогда не трогала? Давай, продезинфицируй там всё.

Такого она не ожидала, но он ведь не отстанет, пока не получит свое. И, черт побери, она это сделает! Назло сукину сыну Димочке! Отчасти по его вине она угодила в этот капкан. В тот же миг Саша сжала то, что сейчас ненавидела больше всего на свете, Назар аж зубы стиснул. Лишь бы не вырвала с корнем. Как то он другого ожидал от сегодняшнего купания, а получается один сплошной стресс. Лучше надо было горничную позвать, они у него девушки безотказные, готовы на всё ради дополнительных бонусов. Но Саша уже взялась за работу и взялась со всей ответственностью. Ругая мысленно мужа, сокрушаясь по разрушенному дому и разбитым девичьим мечтам, она довела Назара до состояния тихой паники. После такого надругательства Кольский думать забыл о своих первоначальных намерениях и уже хотел только одного – закончить этот ужас. Однако прямо сказать об этом не решился, все таки сам эту кашу заварил и давать заднюю было бы признанием своего поражения.

– Я справилась? – наконец то убрала от него руки. – Вы довольны?

– Более чем, – удостоверился, что все в целости и сохранности.

– Очень хорошо, – зачерпнула воды и окатила ненавистного подлеца.

– Подойди ка, – поманил ее к себе.

И только Саша подошла, как Кольский толкнул ее прямо в купель.

– Вот теперь хорошо. Стерва! – гаркнул, когда девушка всплыла на поверхность. – Я бы на месте твоего мужа прыгал от радости! – такого обращения с собой он никому не позволял. – От такой гадости избавился, это же счастье!

– Сами вы гадость! – сплюнула воду.

– Пошла вон отсюда!

– И пойду! Больно надо смотреть на вашу кочерыжку! Кстати, ничего особенного!

– Ах ты, дрянь! – и запустил в нее губкой, благо, промахнулся.

– Еще и мазила! – поплыла к лестнице.

Но когда поднималась, простыня зацепилась за выступ и осталась в воде. Пришлось Саше возвращаться за своими вещами, само собой, Назар воспользовался случаем и рассмотрел ее вдоль и поперек. Да, ему очень хотелось наказать мерзавку, но как же она прекрасна в своей естественности. Фигурка у нее настоящая, женская, и жирок кое где имеется, который только придает сексуальности. Таких у него давно не было. Таких обычных. Но наказать все равно накажет. Дерзость прощать нельзя…

Бедняжка еще и в вещах запуталась, те с трудом налезали на мокрое тело, отчего ей захотелось сесть на пол и расплакаться от злости и обиды. За что ей эти мучения, этот позор?! Разве она не старалась быть хорошей женой? А педагогом для своих маленьких учеников? Да она из кожи вон лезла, чтобы всем угодить! И что в итоге? Где она теперь? Во дворце какого то хмыря, который заставил ее мыть свои Фоберже!

– Ты оштрафована на неделю! – окончательно добил мерзавец.

На что Саша медленно развернулась, у него на глазах натянула футболку на грудь, после чего схватила мыло и запустила в Кольского. Оно угодило ему прямо в живот.

– Две недели! – взревел.

– Да хоть навсегда, – прошептала чуть слышно, – как раз успею тебя доканать.

И когда она покинула купальную, Назар наконец то позволил себе выпустить пар – он принялся со злостью и руганью колотить загипсованной ногой об пол, из за чего и без того влажный гипс превратился в мокрую тряпку. Закончив, Кольский освободил ногу и тотчас нырнул в воду. Эта девица даже хуже, чем он предполагал. Бешеная дикая стерва! Но ничего, он ее сломает, он ее в бараний рог согнет, как шелковая еще станет.