– Это еще не все.

Не все? Что еще могло произойти?

– Ваш отец тяжело перенес известие о гибели сына. У него случился обширный инфаркт. Врачи надеются, что он выживет, но его жизнь висит на волоске.

Ника охватило чувство нереальности происходящего. Он крепче сжал стакан в руке:

– В каком он положении?

– Его оперируют. Через несколько часов мы будем знать точнее.

Ник сделал еще один большой глоток виски. Но это не помогло ему осознать, что он в один день лишился отца и брата. Его отец был слишком сильным, слишком крепким, чтобы с ним могло случиться такое. Этого не могло произойти с ним. Особенно когда трения между ними наполняли горечью его душу.

Он взглянул на своего помощника:

– Самолет готов?

Абрам кивнул:

– Карлос ждет внизу, чтобы отвезти вас в аэропорт. Я подумал, что вы захотите собрать кое какие вещи. Я останусь здесь и улажу ваши дела, а потом присоединюсь к вам в Акафинии.

Ник кивнул, и Абрам тактично отошел в сторону.

Оставшись в одиночестве у окна, Ник смотрел на раскинувшийся перед ним Манхэттен, а в голове его звучал голос брата, такой живой, такой бодрый. Несмотря на разницу во взглядах, братья преданно любили друг друга. И казалось невероятным, что Атамос мертв.

Чувство нереальности окутало его словно густым туманом, и лишь одна мысль стучала в его голове. Теперь он наследник престола. Он будет королем.

Ник никогда не рассчитывал стать королем и никогда не хотел этого. Но судьба по другому распорядилась его жизнью и жизнью его брата…

Горе и ярость боролись в его сердце. Его рука крепко сжала стакан, и лишь возглас ужаса, слетевший с губ Абрама, привел его в чувство. Ник посмотрел на свою окровавленную руку и осколки стакана, валявшиеся на ковре. Багровая жидкость уже впитывалась в бежевый ковер, и Нику показалось, что на его сердце образовалось такое же пятно, которое никогда нельзя будет стереть.

Утром следующего дня Ник уже вошел в палату своего отца. Он пододвинул стул к кровати и сел, взяв отца за руку.

Грива белоснежных волос короля резко контрастировала с его смуглой кожей, но он был необычайно бледен, что встревожило Ника.

– Папа?

Король открыл светло голубые глаза, так похожие на глаза Ника, и попытался сфокусировать взгляд на сыне:

– Никандрос.

Ник пожал руку отца. Король приоткрыл было рот, но тут же закрыл его. Одинокая слеза скатилась по его морщинистой щеке. Ник наклонился и поцеловал отца:

– Я знаю.

Король Грегориос закрыл глаза. Когда он снова открыл их, в них горела яростная решимость.

– Идас никогда не получит того, чего хочет.

Ярость снова охватила Ника.

– Он никогда не получит Акафинию. И если он стоит за смертью Атамоса, он за это заплатит.

– Это не был несчастный случай, – прохрипел король. – Идас и его сын хотят спровоцировать конфликт, чтобы захватить нас.

– Но вражда между Атамосом и Костасом тянулась уже много лет. Нам нужны конкретные факты.

Король поморщился:

– Костас делает все, что приказывает ему отец. Ник провел рукой по волосам:

– Армия Карнелии в два раза больше нашей. Акафиния процветает, но мы не можем тягаться с ними в военном отношении. Мы не в состоянии защитить себя.

Король кивнул:

– Мы вступили в экономический союз с семейством Ажиеро. Это даст нам необходимые ресурсы. Атамос должен был жениться на графине Ажиеро, чтобы наши семьи породнились. Объявление о помолвке должно было состояться со дня на день.

У Ника голова пошла кругом. Должна была состояться свадьба, а Атамос в это время крутил роман с другой женщиной? Почему брат ничего ему не рассказал?

Отец посмотрел на него ледяным взглядом:

– Я больше не смогу править.