– Яблочко от яблоньки, – шепнул я.

– Ты на что намекаешь? – насупился Дрюпин.

– Намекаю на то, что ты, мой безрадостный Дрюмпинг…

– Может, хватит собачиться? – спросила Сирень.

– Верно, – сказал Седой. – Хватит. Найдите его, пока он не разнес нам всю базу. За каждый поломанный стул я вычту из твоего жалованья. Изобретатель…

Я не смог удержаться, злорадно хихикнул.

– И из твоего тоже!

Седой повернулся ко мне.

– А я при чем? Значит, какой-то там побочный внук Кулибина, отягощенный поколениями дурной наследственности, будет…

– Кто это тут отягощен дурной наследственностью? – Дрюпин принялся переводить стрелки. – А кто в прошлом месяце прострелил…

– Чего вы сидите, олухи? – уже простонал Седой. – А ну, марш отсюда! Идите ловите эту скотину! Я хочу, чтобы через час она уже сидела на цепи.

Мы дружно вскочили с мест и выбежали из зала.

– Радуйся, Дрюпин, – сказал я, когда мы шагали по коридору. – Теперь твоего пса точно демонтируют. Переделают в грильницу. Я буду каждый день готовить в ней печеного дятла и подавать тебе под томатным соусом. В качестве напоминания о безответственности…

– Не каркай, – сказал Дрюпин и побежал по коридору вперед.

– Почему ты такая гадина? – спросила меня Сирень.

– Потому что ананас, – ответил я.

Сирень не ответила, припустила вслед за Дрюпиным.

– А нечего всякую фигню придумывать! – крикнул я им вслед. – Ромео и Джульетта…

А вообще кучка идиотов, конечно. Сирень и Дрюпин особенно. Читают американскую science fiction [7], создают недоделанных механических собак, я потом должен их отлавливать. Да, да, механический пес по кличке Сим недоделан. Причем во всех смыслах этого слова.

У Сима нет ни шкуры, ни хвоста. Дрюпин не успел их смонтировать. Руки у него не дошли. У такого свина и раздолбая руки все время не доходили до разных вещей. Из-за этого раздолбайства Сим выглядел совершенно голым. Но красивым. Блестящим и полированным.

Кстати, у Сима нет мозгов.

Во всяком случае, мне так кажется. Мозги Дрюпин монтировал, но недомонтировал. Поэтому даже на самые простые просьбы Сим реагирует странно. Допустим, Дрюпин просил его сесть. Вместо этого Сим разбегался и стукался в стену. В не предназначенных для таких происшествий стенах оставались большие дыры, и приходилось вызывать рабочих.

Просить принести что-то у Сима было бесполезно: приносить-то он приносил, но всегда в располовиненном состоянии – Дрюпин никак не мог отрегулировать мощность прикуса, и Сим легко ломал все, что угодно, от карандаша до ручного противотанкового гранатомета.

Кроме всего прочего, у кибернетического пса открылась одна скверная привычка. Сим пристрастился бродить по блоку, заходить в лаборатории, склады, жилые помещения и в другие места. И пялиться. Что очень нервировало персонал базы.

Дело в том, что в связи с общей нехваткой времени Дрюпин не успел смонтировать Симу глазные биомодули, так что вместо глаз у киберпса были мощные видеокамеры, забранные для безопасности толстыми стеклами. Красного цвета. Поэтому, когда Сим забирался в физическую лабораторию и принимался пялиться на лаборантов, проводящих там свои садистские опыты, лаборанты начинали палить процессоры и ронять колбы в ускорители. Лаборанты жаловались.

А месяц назад у Сима случился первый закидон.

У пса сорвался внутренний таймер, и он отправился бродить по блоку в ночное время. Возможно, сбился не только таймер, возможно, это была злая воля его электронного мозга – но так или иначе Сим пробрался на жилой уровень и забрел в один из боксов.