|
– Пропионовые бактерии не вырабатывают никаких токсинов. Они абсолютно безвредны. – Я не могу объяснить ни как они это делают, ни почему,- вздохнул Барнхардт.- Просто для того, чтобы продолжить исследования, мне нужен хотя бы растровый микроскоп. Но я уверяю вас, доктор Каммингс, что этим безобидным бактериям удалось каким-то образом преобразоваться в один из самых мерзких живых организмов на планете. – Что значит «преобразоваться»? – Я не думаю, что больной подцепил эту бактерию. На мой взгляд, она являлась частью его нормальной микрофлоры. Однако после того как он подвергся какому-то внешнему воздействию – каким бы оно ни было, это привело к изменению биохимической структуры бактерии, преобразовало ее базовый генотип и сделало ее вирулентной. Превратило в пожирателя плоти. И все же Лиза по-прежнему отказывалась поверить в услышанное. Ей были нужны дополнительные доказательства. – У моего напарника доктора Коккалиса в номере развернута портативная лаборатория. Если бы вы смогли… Вдруг Лиза почувствовала слабое прикосновение к своей затянутой в перчатку руке. От неожиданности она вздрогнула. Но это лишь протянул к ней руку лежащий на кровати больной. Его губы, обветренные и растрескавшиеся, слабо задрожали.- Сю… Сьюзен… Склонившись к нему, Лиза стиснула ему пальцы. Определенно больной бредил и принимал ее за другую. Она пожала руку, стараясь его подбодрить. – Сьюзен… где Оскар? Я слышу в лесу его лай… – Он закатил глаза.- Лай… помогите ему… но только не надо… не надо заходить в воду… Лиза почувствовала, как пальцы больного в ее руке обмякли. Его веки, дернувшись, опустились, обозначив конец краткому мгновению просветления. Молодая женщина убрала руку больного под одеяло. Линдхольм шагнул прямо на нее, вынуждая отступить назад. – Эта портативная лаборатория доктора Коккалиса… необходимо как можно скорее получить к ней доступ. Для того чтобы подтвердить или отвергнуть безумное предположение, сделанное доктором Барнхардтом. – Я бы предпочла дождаться возвращения Монка,- сказала Лиза.- Оборудование очень специфическое. Без Монка мы можем что-нибудь испортить. Линдхольм нахмурился – выражая недовольство не столько Лизой, сколько жизнью вообще. – Прекрасно.- Он повернулся к двери.- Ваш напарник должен вернуться через час. Доктор Барнхардт, тем временем соберите все те образцы, которые вам понадобятся. Голландец-токсиколог кивнул, однако от Лизы не укрылось, как Барнхардт после ухода функционера ВОЗ закатил глаза. Лиза направилась следом за Линдхольмом. Барнхардт окликнул ее: – Вы свистнете мне, когда доктор Коккалис вернется, хорошо? – Конечно. Лизе не терпелось узнать правду не меньше остальных. Но она также опасалась, что пока они лишь чуть задели самый край. Здесь творилось что-то жуткое. Но что именно? Оставалось надеяться, что Монк скоро появится. Выйдя в коридор, молодая женщина вспомнила последние слова больного: «Только не надо… не надо заходить в воду…» 11 часов 53 минуты – Нам придется спасаться вплавь,- угрюмо заметил Монк. – Вы что, с ума сошли? – спросил Графф, притаившийся рядом с ним за валуном. Пару минут назад скутер пиратов сел на подводный риф, один из многих, давших название этой части острова: Беда Смитсона. |
