– …таким образом, перед нами нарушение.

    Это был даже не звук – в привычном понимании слова. И даже не звукосочетание…

    Невозможно объяснить.

    Тем не менее Сварог отчего-то моментально уловил смысл этого шторма ощущений: «Нарушение».

    Скулеж немедля сделался еще более жалостливым и виноватым. И рядом со Сварогом заворочалось нечто пришибленное, трусливое.

    – И не просто нарушение, – бесстрастно сказал Голос из ниоткуда, – а преступление. Саботаж. Предательство.

    «Ого, – сам себе сказал Сварог. – Оказывается, даже в иномирье можно вычленить что-нибудь понятное и узнаваемое, кто бы мог подумать…»

    – Эй, – позвал он негромко.

    И не расслышал собственного голоса. Потому что голоса у него вовсе не было – из горла не вырвалось ни звука. И вот как раз в этот момент Сварог и почувствовал панику. Нет, вовсе не оттого, что был лишен способности говорить (ведь его же обездвижили и обездыханили; почему бы и не обеззвучить?) Паника была рождена другим обстоятельством: никто на него не обращал ровным счетом ни малейшего внимания. Весь этот чудовищный мир, населенный диковинными ощущениями, вся Вселенная, в центре которой он изволил оказаться, – всем было глубочайше плев…

    Нет, даже не так. Плевать – это все ж таки действие. А окружающему даже плевать не хотелось. Окружающее просто-напросто незваного Сварога не замечало. И посему не собиралось с ним ничего делать – ни помогать ему, ни изгонять его, ни убивать, ни спасать. Ну болтается здесь какой-то микроб, ну и пусть…

    Ясное дело, паника эта была стопроцентно иррациональной: в конце концов, шесть с чем-то миллиардов населения Земли понятия не имели о Свароговом существовании, не говоря уж о населениях бессчетных миров вне Земли… Но отчего-то именно здесь Сварог запаниковал. Одно неописуемое существо в чем-то обвиняло другое непредставимое существо – а присутствующий при этом Сварог был напрочь игнорируем!

    – Преступление! Нелояльность! Некомпетентность! – наперебой и на разные лады заверещали другие Голоса. На этот раз Сварог прекрасно все понял, хотя и не смог бы объяснить – как. И не Голоса это были, а так… голосочки.

    Интересно, о ком это они?..

    Но вот что характерно: паника была первым еловеческим чувством, которое он испытал. Испытал – и вот тут-то доселе непередаваемый мир стал постепенно складываться в более-менее нормальную картинку. Которую можно описать словами.

    Исчезли нечеловеческие звуки, формы, запахи. Остались только цвета. И среди них преобладали серые… Да какое там преобладали: не было других цветов, кроме серого!

    Сварог, по-прежнему не в состоянии пошевелиться, находился на бескрайней, выжженной равнине, плоской, как стол, серой, как холст. Над головой – плоское серое небо, сливающееся с равниной на далеком горизонте, давящее бетонной плитой… И больше ничего. Ни облачка, ни солнца, ни кустика, ни травинки, ни холмика. Примитивизм чистой воды, в общем.

    – Ему было поручено важное дело, – сказал идущий откуда-то снизу, из-под равнины, первый, бесстрастный Голос. – Он с порученным делом не справился.