Развёл руками.

- Ни с какой нечистью меня бороться не просили. Врут, пчеловоды, если говорят обратное. Подумайте сами: кто в здравом уме станет натравливать на эту вашу нечистую силу обычного пекаря? Вам бы такое в голову пришло? Вот! Об этом я и говорю. А по дому я прошёлся. Как и обещал. Даже на чердаке побывал. Честно признаюсь: страшновато было. Всю одежду себе изорвал, вывозился в пыли. Но на стены ничем не брызгал – клянусь!

- То есть… вы утверждаете, что нечисть прогнали не вы? – спросил младший дознаватель.

- Такого я не говорил. Я лишь сказал вам, что никого и ничего там не опрыскивал – ни «чудо-зельем», ни водой, ни мочой. Хотя… с последним – не уверен. Такое там творилось… в этом доме! Знал бы, на что согласился – напился бы для храбрости. Ну а если я оттуда кого-то и прогнал – то сам не знаю, как. Точно не водичкой. Я вот… знаете, что думаю? Может, рожа моя ему не понравилась?

- Кому?

Жрец всё ещё изображал вежливое внимание.

- Этому вашему… нечисти, - сказал я. – Может, он… она боится кулинаров? Или не вынесла запаха хлеба: от меня им тогда попахивало… в том числе. Знаете, уважаемый, а ведь, скорее всего, так и случилось. Нам в кулинарной школе рассказывали: выпечка хлеба – лучшее, что придумали люди. Хлеб – символ человечества. Быть может, он и есть то самое средство, что поможет нам справиться со всякой ночной поганью?

Младший дознаватель не покрутил пальцем у виска – напротив, сделал вид, что задумался над моими словами. Он сделал глоток из кружки: взял время на обдумывание своего следующего шага. И даже попробовал хлеб. Причём, вкус пшеничного каравая действительно привлёк его внимание – надеюсь, как гурмана, а не как борца с незаконной магией. Жрец Чистой силы выпал из диалога со мной: доел намазанную мёдом хлебную корку.

Служитель Хакин изобразил на лице блаженство.

- Ваш хлеб действительно вкусный, мастер Карп, - сказал он. – Это я говорю вам, как человек, проживший не один год в Норвиче – я там учился. В столице царства мне приходилось пробовать выпечку разных мастеров. Но ни одна из них не показалась мне столь же восхитительной, как этот ваш хлеб. Вы удивили меня, мастер Карп. Не думал, что в Персиль действительно мог приехать настоящий мастер-кулинар. Позволите?

Он указал на блюдо с хлебом.

- Конечно, - сказал я. – Угощайтесь.

Придвинул блюдо к младшему дознавателю. Повернул его другим краем.

- Попробуйте ещё вот этот. Это и есть тот самый – медовый.

- Которым вы кормите собак?

Жрец улыбнулся. Посмотрел на клифов.

- Хотя таких собак не жалко побаловать вкусностями, - сказал он. – Восхитительные звери. И очень дорогостоящие. Представители княжеских кланов столицы кормят их лучше, чем слуг-людей. Я не шучу. Не поверите, мастер Карп: специально для них разводят штапских овец. Говорят, мясо тех овец – лучшая пища для клифских волкодавов. Да уж. Я, кстати, наслышан о том, каким образом вы заполучили этих восхитительных животных. И не далее как вчера беседовал с их бывшей хозяйкой – госпожой Белецкой. Она просила служителей Чистой силы её осмотреть. И подтвердить тот факт, что вы, мастер Карп, избавили её от проклятья. Того проклятия, с которым мои коллеги справиться не сумели: не успели. Как вам такое?

Я усмехнулся.

- Проклятие Мамаши Норы – это лишний вес. Женщина она интересная, умная. Но перестала следить за своей внешностью. Стала неразборчива в еде, мало двигалась. И это имело плачевные последствия для её фигуры.

Похлопал себя по животу.

- Я подсказал ей парочку упражнений. И намекнул о пользе умеренного питания. В школе мы разбирали… питательность продуктов.