Несмотря на дотошное соблюдение деталей, картинка на дисплее была лишь слабой тенью настоящего виртуального мира «Генезиса». Этот мир содержал алгоритмы с закодированными звуками, запахами, даже вкусами – мелочами, которые нельзя отобразить на экране, но можно ощутить изнутри, живя там.

Готовясь к реализации проекта, Мара вдохновлялась видеоиграми с открытым миром – «Фар край», «Скайрим», «Фоллаут» и многими другими, – чтобы понять, как воплощать подобные симуляции обширных цифровых пространств. Она консультировалась с лучшими программистами и в итоге создала ограниченный искусственный интеллект, призванный играть снова и снова, через повторение запоминая каждую деталь.

Фактически самообучающееся искусственное сознание, построившее виртуальную вселенную внутри «Генезиса», сотворило нечто гораздо более внушительное, чем все, что было до него. Маре казалось единственно верным позволить незамысловатому ИИ принять участие в собственной эволюции и возвести мир для своего следующего поколения.

Склонившись над столом, девушка продолжила работу. На фоне зеленой рощицы виртуального Эдема появилась аморфная фигура, серебристая и расплывчатая, но имевшая явно человеческие очертания: две руки, две ноги, торс и голову. Как и виртуальный мир на экране, этот «призрак в машине» представлял собой лишь простейший аватар того, что свернулось клубочком и ждало своего часа в «Генезисе».

Интеллект, скрывающийся за трехмерным изображением, имел смутное представление о том, что его окружает, – словно личинка, пытающаяся оценить оперу Верди «Травиата». Если ему не мешать, он будет учиться. Быстро учиться. Пока творение не выросло в нечто холодное и непостижимое, даже опасное, Маре следовало вернуть бесформенному призраку плоть и кровь, восстановить то, что было утрачено после извлечения накопителей. Подпрограммы, зашифрованные на жестких дисках, предназначались для расширения проекта, для добавления глубины, контекста и, возможно, души.

В этом заключалась единственная надежда для человечества.

Мара подключила жесткий диск № 1, активировав первый модуль, и прошептала строчку из Книги Бытия:

– «И создал Господь Бог человека из праха земного, и вдунул в лице его дыхание жизни, и стал человек душею живою».

Ее действия были точно такими же. В Библии Господь первым сотворил Адама, подарив мужчинам господство над миром.

«А теперь посмотрите, что из этого вышло…»

Для своего проекта Мара выбрала другой путь.

В углу экрана, поверх виртуального мира, появилось новое окно с пиксельным изображением модуля № 1.

Конкретно эта подпрограмма была разработана не Марой, а инженерами «Ай-би-эм», и называлась «эндокринным программированием».

Одним нажатием кнопки девушка добавила первый модуль в виртуальный мир и представила себя одной из ведьм шекспировского «Макбета», бросающей ингредиенты в котел.

– Двойная работа, двойная забота, огонь гори, котел кипи, – пробормотала она, цитируя поэта.

Удачное получилось сравнение. Поочередно добавляя подпрограммы, Мара, казалось, творила заклинания. Шаг за шагом.

Или байт за байтом.

Прежде шел рутинный анализ окружающей среды. Сравнение и сопоставление данных. Например, оценка доминирующей длины волны по краям доступного пространства. Эта величина колеблется между 495 и 562 нанометрами с отклонением частоты излучения от 526 до 603 терагерц. Вывод: зеленый.

Трансформация продолжается, но анализ не останавливается. Появляются новые выводы.

///лист, стебель, ствол, кора…

Оно начинает смутно осознавать источник происходящих изменений. Механизм или программа, улучшающая алгоритм, обретает более четкие очертания.