— На чем основываете вы свои подозрения?

— Я был вблизи ваших врагов и сам видел их грозные приготовления. Я знаю, что имею дело с храбрецом, и нисколько не преувеличиваю. Вы должны собрать все ваши силы, так как ваши враги накинутся на вас в огромном количестве.

— Правда ли это или нет, но ваши слова будут приняты к сведению.

— Еще минутку! — сказал Пенитель, останавливая рукой движение Лудлова, хотевшего уже сейчас же предупредить своих людей. — Оставьте их спать до последней минуты. У вас впереди еще целый час, а сон подкрепит их силы. Доверьтесь опытности моряка, половину своей жизни проведшего на океане. Я видел на своем веку много страшных сцен, начиная от яростной борьбы стихий и кончая ожесточенными схватками, в которых изобретательные люди взаимно истребляли друг друга. Да, еще час ваша жизнь в безопасности, а когда он истечет…

— Ваши слова и поведение достойны честного человека! — ответил Лудлов, тронутый искренней и горячей речью Пенителя. — Мы будем готовы ко всему. Но скажите, каким образом вам удалось незамеченным пробраться к неприятелю, а также на наш корабль?

— И то, и другое легко объяснить! — сказал контрабандист, делая знак своему собеседнику следовать за ним на корму.

Там он жестом указал на лодку, качавшуюся на волнах и с первого взгляда совсем незаметную.

— Тот, кому приходилось неоднократно делать тайные поездки на берег, не нуждается в средствах. Эту скорлупу не трудно ведь перенести на руках через узкую полосу земли, отделяющую бухту от океана. Волны шумят, и искусному гребцу ничего не стоит проехать неслышно. Низкие борты, темнота, весла, обмотанные паклей, вы понимаете, легко могли обмануть утомленные глаза ваших караульных. Ну-с, теперь я должен пока покинуть вас. Решите, кстати, не будет ли благоразумным отослать с корабля тех, кто во время предстоящего боя не может оказать вам полезных услуг?

Лудлов колебался. С одной стороны, ему страстно хотелось обеспечить безопасность любимой девушке, с другой, — он не решался доверить ее контрабандисту. Подумав немного, он ответил:

— Ваша лодка едва и вас-то вмещает! Идите и будьте счастливы!

— С своей стороны от души желаю вам полного успеха! — сказал Пенитель, крепко пожимая руку капитана. С этими словами контрабандист небрежно схватился за висевший канат и с легкостью скользнул в лодку. Когда он сел, то почти совершенно скрылся в темноте с глаз внимательно следившего за ним Лудлова. Капитан отложил первоначальное намерение подвергнуть взысканию своих подчиненных, виновных в том, что они позволили контрабандисту незаметно подойти к крейсеру.

Некоторое время после ухода Пенителя Лудлов предавался глубокому размышлению. Все говорило за правдивость сообщенных корсаром сведений: поведение его, честность, способ, посредством которого он добыл свои сведения. Как ни брало молодого капитана искушение немедленно забить тревогу, но совет Пенителя был в точности выполнен. Двадцать раз он вынимал часы и столько же раз опускал обратно, решив ждать терпеливо нужного момента. Наконец он спустился на шканцы и подошел к одному человеку, повидимому, стоявшему на своем посту. Это был вахтенный начальник, мичман, которому едва минуло шестнадцать лет. Он стоял, прислонившись к кабестану, одной рукой поддерживая голову, а локтем упираясь в барабан. Поднеся к его лицу фонарь, Лудлов убедился, что юноша сладко спал. Поставив обратно фонарь и не будя спавшего, капитана пошел дальше. На шкафуте он увидел морского солдата с мушкетом на плечах, повидимому, всматривавшегося в даль, но, проходя мимо, он заметил, что глаза его слипались от сна и что он, очевидно, ничего не видел перед собой. Но когда Лудлов дошел до передней мачты, ему бросилась в глаза фигура человека, лежавшего ничком на брам-рее с засунутыми в карманы руками и пристально смотревшего по направлению южной части горизонта.