Бросив последний взгляд на дисплей, где огоньки объектов почти терялись во вспышках бесполезного обстрела, она приняла решение.

— «Грейсон-один», — произнесла Хонор в коммуникатор. — Следуйте постоянным курсом, с постоянной скоростью. Никаких маневров! Никакого вращения!

* * *— Какого че…?!

Альфред Уиллис осекся на половине ругательства и его пересохший рот стал еще суше, когда он увидел, что мощность импеллерного клина «Кэндлесса» резко возросла.

— Что там такое, Альф? — рявкнул Хайнс— Что там такое?!

— Это леди Харрингтон, кэп, — прохрипел Уиллис. — Она собирается прикрыть «Грейсон-один» собой.

— Что?!

* * *— О Испытующий! — прошептал командир «Грейсона-1» капитан Леонард Салливан, в ужасе и отчаянной надежде глядя на дисплей.

Корабль леди Харрингтон с ускорением, на которое не были способны даже новые ЛАКи, догонял «Грейсон-1», разворачивая плоскость своего клина перпендикулярно клину яхты, и капитан понял, что она задумала. Хонор решила превратить свой корабль в бортовую гравистену, которая отсутствовало у «Грейсона-1».

В случае если вражеская ракета несла контактную ядерную боеголовку, у леди Харрингтон был шанс уцелеть, ибо импеллерный клин ее кораблика, хоть и меньший, чем у «Грейсона-1», был равно непроницаем для физических объектов. Но лазерная головка, взорвавшись выше или ниже «Кэндлесса», покончит и с кораблем, и с его владелицей.

Понимая, однако, что «Грейсон-1» в любом случае будет спасен, Салливан закрыл глаза, чтобы помолиться за землевладельца.

* * *— «Грейсон-один», нахожусь на позиции, — четким сопрано сообщила Хонор. — По моему сигналу взять девяносто градусов право по борту, плоскость та же.

— Так точно, миледи, ясно, — ответил голос и после секундной паузы добавил: — Да благословит вас Испытующий…

Она не ответила, неотрывно следя за дисплеем и держа руку на джойстике. В глубине души она ощущала присутствие Нимица, его любовь, мужество и поддержку. Он никогда ни на миг не сомневался в правильности ее решения. А еще она ощущала ужас и почти равную этому ужасу твердую решимость Уэйна Александера, находившегося в инженерном отсеке, и Эндрю Лафолле, остававшегося в пассажирском.

ЛАКи по-прежнему вели огонь, и ее губы искривились в невеселой улыбке. Вот будет здорово, если один из ЛАКов случайным попаданием уничтожит «Кэндлесс» до подлета вражеской ракеты! Но отослать ЛАКи она не могла, ибо имела возможность прикрыть собой только один корабль. «Королева Адриенна» оставалась беззащитной. Поскольку ни один из кораблей эскорта не находился достаточно близко, чтобы повторить безумный маневр Хонор, единственный шанс яхты на спасение сводился к случайному попаданию в ракету одного из ЛАКов.

Тем временем обе ракеты уже заходили на цель — чуть выше и слегка опережая мишени, что означало, что они нацелились в горловину клина. А поскольку они уже находились на дистанции активации лазерных головок, значит…

Одна из ракет неожиданно отклонилась в сторону.

— Поворот! — выкрикнула Хонор в микрофон коммуникатора. — «Грейсон-один», поворот!

Яхта завалилась на правый борт, а «Джейми Кэндлесс» прилип к боку корабля Бенджамина Мэйхью как банный лист.