|
Костерок, озеро, ночные яркие звезды и бесконечный треп обо всем на свете… Савелий был далек от подобной романтики, и жизнь в хижине дяди Алика, как они называли рыбацкий домик их общего знакомого адвоката Алика Дрючина, его не прельщала. Собственность Алика не запиралась, и туда можно было сбежать в любой момент жизненных невзгод, когда нужно было подумать и решить, что делать дальше. Причем спрашивать разрешения у хозяина при этом было вовсе не обязательно. Федор называл хижину домом философского постижения и храмом лотоса, а капитан Коля Астахов, однажды сбежавший вместе с ним, – позорной халупой. Хоть бы окна приличные вставил, ворчал капитан, вместо этих, из рыбьего пузыря, адвокат гребаный, хоть бы замок навесил, а то развел бомжатник, понимаешь, заходи не хочу!
Алику Дрючину хижина обломилась в наследство, он вообще ни сном ни духом не подозревал, что когда-нибудь станет домовладельцем. С момента вступления в права он был там всего три раза, что не помешало ему неделю не просыхать, отмечая подарок, и объявить друзьям и знакомым, что есть шикарная хата на озере, милости просим, рыба, костер и всякая романтика, не стесняйтесь, ребята – если что, дверь не запирается. – Ты надолго? – спросил Савелий. – Как получится, – ответил Федор, и Савелий понял, что дело плохо. – А Коля знает? – Коля не знает. Хочешь, скажи ему. – Я позвоню… как ты устроился… и вообще. – На природе телефон нонсенс, – сказал Федор. – Так что извини, Савелий. Вернусь – позвоню сам. Савелий хотел спросить: «А если вдруг что-нибудь случится, нужна будет помощь, а ты там один?», Савелию вечно чудятся всякие несчастья. – Все будет хорошо, – сказал Федор, – не бери в голову. До свидания, Савелий. Привет Зосе и детишкам. – И настала тишина. Савелий тут же перезвонил капитану Астахову, который был страшно занят, а потому заорал с ходу: – Ну? – Коля, Федор сбежал в хижину, – сообщил Савелий. – Только что. – С какого перепугу? – Что-то случилось, знаешь, у него даже голос… какой-то не такой. Я думаю… – Меньше читай бабских книжек и меньше думай, Савелий. Здоровый лось сбежал половить рыбу… я бы тоже с удовольствием, а ты причитаешь, как старая баба! Он не сказал, с чего вдруг? – Нет. Он даже телефон отключил. – Я бы тоже с удовольствием отключил, а то достали уже, понимаешь, нет от них покоя ни днем, ни ночью! – Ты не понял, Коля, он оставил телефон дома. – Ну и..? – Это значит, он не будет никому звонить! – Савелий, какая разница, кто кому не будет звонить?! – рявкнул Коля. – Большая, Коля! Что-то случилось, и он никому не хочет звонить. – Я сейчас трехнусь от тебя! Не морочь мне голову, Савелий! Что значит, не хочет звонить? Не хочет и не хочет, в чем проблема? – Ты не понимаешь, Коля. По-моему, это из-за женщины… – Чего? – Капитан демонически захохотал. – Да у Федьки этих баб… удивил! – Это серьезно, раз он оставил телефон. Он не знает, как поступить, и оставил телефон, чтобы не позвонить… ей. – Тайны мадридского двора, – сбавил тон капитан. – Ты это серьезно? …Они были друзьями, такие разные, такие полярные, что можно только диву даваться, что дружба их продолжалась уже много лет. Федор Алексеев и Коля Астахов – куда ни шло, бывшие коллеги, а Савелий Зотов сюда каким боком, спросите вы? Савелий трудился главным редактором отдела дамской литературы в местном издательстве «Арт нуво», как уже упоминалось, и по роду службы читал много «бабских» книжек, отчего мыслил и выражался так нестандартно, что капитан Астахов не сразу врубался насчет смысла. |
