– Это же ребенок!

– Это не мой ребенок! – зло отрезал мужчина. – Это демон! И пока он еще слаб и беспомощен… Я уничтожу его, а потом разделаюсь с тобой! Не зря говорили, что ты нечиста на руку! Не думай, что тебе сойдет с рук сегодняшняя подмена! Тебя сожгут!

– Ты убьешь невинное существо? – очень тихо, одними губами прошептала старуха. – Невинное дитя?

– Демон не может быть невинным! Посмотри на его глаза! Слово в слово, как у демонов из легенд! – и он сдавил пальцы сильнее. Ребенок захрипел.

– Я уже стара. Я не вижу, что с его глазами. Что, если ты ошибся? Подожди до утра, посоветуйся с людьми…

Мужчина неприязненно усмехнулся.

– За дурака меня держишь? Надеешься поменяться местом на костре? Не выйдет!

– Пожалей дитя! Герлена проклянет тебя, и твоя собственная душа после смерти попадет во владения Киренха!

Он нахмурился. Повисла тишина, вязкая и неприятная. Только треск догорающих в очаге поленьев нарушал ее. Ребенок лежал тихо – почти так же тихо, как его потерявшая сознание мать.

– Хорошо… – принял, наконец, решение мужчина. – Я не буду его убивать. Ни его, ни тебя. Забирай этого выродка и убирайся из деревни.

– Я? – удивленно выдохнула старуха. – Но куда мне идти? И что с ним делать? Я уже не в том возрасте…

– А вот это мне безразлично, – прервал ее мужчина. – Если ты откажешься, я всем расскажу правду о подмене. Хочешь жить – выметайся немедленно!

Повитуха пожевала губами.

– Хитрый способ сохранить душу…

– Ты меня плохо расслышала?! Прочь!

Старуха осторожно взяла ребенка, еще раз попыталась заглянуть ему в лицо. Она не хотела его смерти, но убежденность мужчины заставила ее усомниться в верности собственных слов. А если действительно в чрево матери проник демон? Или – того хуже, сам Киренх?

Понукаемая злыми окриками, она ступила за порог. На душе было неспокойно.

Со стороны болот раздался протяжный крик шальры. Повитуха вздрогнула. Зря, зря она вмешалась в действия мужчины. Не ее это дело… Ей неожиданно остро вспомнилось, что она вовсе не так уж и стара. Что многие живут куда дольше… Что смерть от когтей демона…

По спине побежали мурашки озноба. Она снова сощурилась, безуспешно пытаясь разглядеть глаза младенца. Да, кажется, действительно в них мелькнуло что-то красное…

Нет, не вправе она решать человеческие судьбы. То дело богов. Вот пусть они и сделают свой выбор… А она… она пойдет своей дорогой.

Пусть шальра оплакивает чужую смерть.

* * *

Сырая почва хлюпала под копытами уставшего коня. Моросящий дождь серой пеленой обволакивал всадницу, забираясь под старый плащ и отзываясь ломотой в костях. На потертой сумке, перекинутой через плечо, едва можно было различить герб императорской почтовой службы.

Которую неделю в дороге… Всадница устала и клевала носом. Будь ее воля, она осталась бы на ночлег в недавней деревне, но единственное письмо, валявшееся на дне сумки, подгоняло не хуже кнута. Срочно! Доставить как можно быстрее и в строжайшем секрете. Свернутый в трубочку пергамент украшала личная печать императора.

И женщина понукала коня, заставляя его ускорять шаг.

Дождь все усиливался, незаметно превращаясь в ливень. Где-то вдалеке громыхнуло, еще и еще. Сквозь низкие тучи прорвалась молния, на несколько мгновений залив все вокруг мертвенно-белым светом.

Всадница моргнула и потерла глаза. Показалось? С недосыпу и не такое примерещиться может…

Полыхнула вторая молния, снова высветив странный сверток на земле.