— Ты права… — Ершов, (а это был он! реально он!) с усмешкой посмотрел на внучку. — Непохож на себя. Говорит иначе. И ведёт себя иначе. Прежний Максим был слишком угрюмый. Все в своих мыслях копался. И слушал. Очень много слушал. А этот — до хрена говорит. Не дожил бы на нашей службе до тридцатника при такой разговорчивости.

— Эй! — я наклонился вперед, к дивану, и помахал рукой прям напротив лица Ершова. — Вообще-то я тут. Ничего? Не очень красиво говорить о человеке в третьем лице, в его же присутствии. Дурной тон, знаете ли. Ладно Александра Сергеевна, ей простительно. Но Вы… Взрослый человек… Кстати… Вам сколько лет уже? Выглядите прям неплохо.

Вообще, конечно, сказать, что я пребывал в шоке, это не сказать ничего. Всякого ожидал. Честно. Тем более, от Комаровой. После всех ее выкрутасов думал даже, в нашей истории появился еще какой-нибудь персонаж. Может, кто-то типа моего коллеги, с которым Александра Сергеевна успела уже заключить договоренность. Мало ли. Может, ей сделали предложение, от которого она не смогла отказаться. Может, взамен на сотрудничество ей пообещали возвращение родителей. Да что угодно. Но увидеть того самого легендарного деда, слишком часто всплывающего в наших беседах, я точно не рассчитывал.

— Семьдесят два мне, Максим. И поверь, фору дам троим таким, как ты. — Виктор Николаевич усмехнулся.

— И что? — я обернулся на Комарову, которая садиться не спешила. Она замерла чуть в стороне, сложив руки на груди. — Может, кто-то что-то уже объяснит? Я, конечно, безумно раз воссоединению семьи. Поздравляю Вас Александра Сергеевна, что Вы у нас больше не сирота. Или дедушка не считается? Но все же, какого черта?!

Глава 14

В которой строятся сложные планы и планируются сложности, но это уже не имеет значения

Виктор Николаевич Ершов всегда жил для чего-то или для кого-то. Иначе он просто не мог. Цель должна иметься у каждого. Так он считал. Искренне в это верил. Цель, которая придает жизни смысл.

Сначала это была Родина и ее светлое будущее. Советский союз. Страна, которую они, простые люди, создали своими рабочими, мозолистыми руками из руин старой империи.

Когда пришел враг, Виктор Николаевич, ни капли не сомневаясь, взял оружие в руки и пошёл на фронт. Ему исполнился 41 год и он искренне верил, что прожил достойную жизнь, поэтому, умереть за правое дело — правильно. Неправильно будет остаться в стороне.

Так же решил и его сын. В то время Алеше исполнился двадцать один и Алеша был полон огромного желания защитить родной дом от врага.

Жена Виктора Николаевича погибла в первые же дни войны. Так вышло, что в июне 1941 она поехала к двоюродной сестре. Сестра жила в Бресте и как раз только вышла замуж. Но… Война не выбирала, кому жить, а кому умереть.

Виктор Николаевич узнал о гибели жены почти сразу. Хотя, до последнего надеялся, а вдруг… «Вдруг» не случилось.

Поэтому все годы войны он совершенно не думал о том, как сложится после. Честно говоря, был уверен «после» ему вообще уже не светит. К тому же, как можно вообще переживать о себе, если Родина оказалась в такой беде.

Узнав о капитуляции Германии, Виктор Николаевич даже как-то не поверил.