Но сейчас было еще хуже.

Стало нестерпимо жарко.

И малыш этот добавлял угля в топку, он все бросал и бросал, он все лепетал и лепетал кошмарные слова. Досье на Колю. И Коля, впервые с того момента, когда его взяли с наркотой в девяносто восьмом, когда ему еще не было восемнадцати лет, запаниковал по-настоящему. Тогда ему удалось отмазаться. Спасибо дяде Тарасу, который откинул копыта через полгода. Рак легких, курил, как дымоход в котельной. Но сейчас Коля был на крючке.

Он с ужасом смотрел на малыша, который, похоже, намочил штаны, и Коля понял, откуда пахло мочой.

Он проглотил горькую слюну. Хотелось пить.

Что это значит?

Убить, что ли?

Малыш все шептал и шептал. Время шло. Коля начал чесаться. Руки нестерпимо зудели. Жопа тоже. Жопа особенно. Будто он не мыл ее уже два года. Черт, вот это его пробрало. Будто сел на муравейник.

Нервы, нервы. Надо бы выпить какое-нибудь успокоительное. Например, пива.

Но пиво кончилось. Последняя бутылка валялась на полу, пиво вылилось на резиновый коврик и воняло на весь салон. Коля не помнил, когда он уронил бутылку. Может, когда мама пацана начала устраивать забеги на дороге?

Допустим, он оставит его и уедет. Так он не убьешь мальчика. Предоставит судьбе право выбора. Если Богу угодно, он его спасет. Правда, тогда Коле капздец.

А может, и нет.

Малыш напуган, он потерялся, он бредит, говорит какие-то имена. С кем не бывает? Ну найдут его легавые, ну услышат, что он лопочет, потом спросят у меня, откуда пацан знает мое погоняло. А мне почем знать? Скажу, что не знаю. Может, он экстрасенс какой-то. Может, насмотрелся «Битвы экстрасенсов» и погнал читать мысли. Все дети так делают.

– Оставлю, – сказал Коля.

Он прикусил губу.

Черт, до чего жалко пацана. Но его, Колю, еще жальче. Ведь у него двое детей, тупая жена, жирная любовница, а может, еще и третий ребенок скоро будет.

И кто все это хозяйство будет содержать? Этот пацан? Вряд ли. Вопрос стоит так: либо этот малыш, либо трое Колиных детей.

Коля осознал: он готов согласиться, чтобы Натаха рожала ребенка, лишь бы не попасть в тюрьму. Лучше он будет кормить троих, чем сядет за все эти мутные дела на пустынной дороге.

– Прости, парень, прости меня.

Коля перекрестился, чего не делал уже очень давно, с самого детства, когда бабушка водила его в церковь. И почему он покинул Бога? А если бы не покинул, наверняка такого бы с ним никогда не случилось. Это было испытание. Точно. Испытание веры.

– Прости меня, Господи. Я пытаюсь принять правильное решение.

Он вылез из грузовика, открыл дверь со стороны пассажира, забрался в кабину, отцепил ремень безопасности и взял пацана на руки. Тот был как куколка бабочки. Говорящая куколка, шепчущая имя и адрес Коли.

Коля спустился и пошел в лес. Огляделся по сторонам.

Невероятно, как же сегодня тихо на этой дороге. Обычно он встречал тут хотя бы две или три машины. Но сегодня – только одну. И все. Как будто весь мир вымер. Или остановился и наблюдает за ним. Будто это какое-то испытание. И сейчас все зрители ждут, что он сделает. Правильный или неправильный ход? Как будто это какое-то сраное телешоу! Какая-то игра!

– Да пошли вы все на хер, – сказал Коля тихо.

Он вошел в лес. Он брел вперед, слушая шепот мальчика на руках, шел и старался не думать ни о чем. Он принял решение. Он знал, что выхода нет. Теперь нужно постараться жить с этим. И чтобы замолить грехи, он должен сходить в церковь.