|
Со всем этим было покончено, как и с плебейским уличным шумом, начинавшимся с раннего утра. - Теперь заживем по-новому! - воскликнул он, когда они вернулись, подписав бумаги на новую квартиру. Зажить по-новому! Возможно ли такое в принципе? Тем не менее он не был разочарован. Ничто не давало ему повода жаловаться или думать, что он ошибся в своем выборе. - Если бы только можно было видеть солнце больше чем четверть часа в день! - стонал Эмиль на протяжении пятнадцати лет. Теперь он его видел. Стоило ему поднять штору, как спальню заполнил солнечный свет. Он распахнул окно и увидел напротив, метрах в пятидесяти, точно такой же, как у них, белый дом. В нем тоже в каждой квартире имелся цементный балкон, и на некоторых из этих балконов сушилось белье. Улица Фран-Буржуа в том месте, где они жили еще три дня назад, едва достигала пяти метров в ширину, и иногда, чтобы разминуться с прохожим, приходилось сходить с тротуара на проезжую часть. Высоко в небе с гулом пролетели два самолета, временами исчезая в утренней дымке. До "Орли" было не больше восьми километров. - Они заходят на посадку с другой стороны, - уверял управляющий домом. Вы будете слышать лишь легкий гул и очень скоро привыкнете. Все жильцы высказывали мне подобное опасение, однако впоследствии я не получил ни одной жалобы. Он набрасывает синий халат и проходит через комнату, которая на чертежах обозначалась как "общая". Это слово ему тоже не нравилось. Туалетная, общая комната. Она являлась одновременно столовой и гостиной, так как была разделена на две части перегородкой высотой около метра. Они пока поставили там пышное растение в медном кашпо, которое всегда, сколько он помнил, стояло у них в столовой на улице Фран-Буржуа. - Доброе утро, Бланш. Она подставляет мужу лоб для поцелуя, не выпуская из руки сковороду. - Доброе утро, Эмиль. Как спалось? Я уже собиралась тебя будить, но услышала, что ты разговариваешь с Аленом. Он готов сесть завтракать? Ален съедал глазунью из двух яиц, тогда как его отец довольствовался чашкой черного кофе, иногда с рогаликом. Бланш уже повидалась с булочником и обо всем с ним договорилась, так что в половине седьмого перед их дверью оставляли свежий хлеб и рогалики. - День обещает быть чудесным. - Будет жарко, - возразил он и добавил, сам не очень в это веря: Наверняка после обеда разразится гроза. Вероятно, это звучит фальшиво, и он сам злится на себя за то, что вот так, почти со злобой, опошляет это обещающее быть таким солнечным утро. Клерви! <Светлая жизнь (франц).> Дурацкое название, отдававшее искусственностью, рекламой, приманкой для простофиль. Он живо представляет себе, как ломал голову тот тип, которому поручили придумать название новому жилому кварталу. Должно быть, ему сказали: - Пусть оно будет веселым, солнечным... Оно должно напоминать о радостях жизни. Клерфонтены <Светлый фонтан (франц.).> уже существовали, да, впрочем, тут и не было фонтана. Где-то даже имелся квартал Плен-Солей <Залитый солнцем (франц.).>. Он не мог себе представить, как бы он кому-нибудь сказал, что живет в Плен-Солей. А в Клерви? Кухня хоть и небольшая, зато безупречно обставлена, как на выставках. - Ты узнала насчет мясника? - Он каждое утро приезжает из Рэнжи. |
