Жена взглянула на него. Филипп был спокоен, глаза — полны нежности. Господи, он явно ее любил! Почему-то именно это раньше пугало. Ей казалось, что она притянута к нему каким-то огромным магнитом, порабощена, унижена. Женщина запоздало смутилась, пытаясь найти себе оправдание все в той же травме.

И вдруг Элен пронзила простая мысль: ведь этот богатейший человек, управляющий огромной финансовой империей, спокойно мог кого-нибудь нанять для ухода за ней! Разве не ясно, что забота, которой он ее окружил, говорит о его большой и серьезной привязанности к ней?!

— Хочешь немного размяться? — спросил Филипп.

Элен тепло улыбнулась.

— Охотно.

Легко поднявшись, он подал ей руку, и они не торопясь пошли к океану.

На пляже играли маленькие дети. Троим из них было меньше пяти лет, а совсем крошечный розовый карапуз сидел на одеяле в тени зонта. Элен посмотрела в большие глаза ребенка, на его радостную улыбку и пухлые ручки. Он явно был доволен, что его молодая мама меняет ему подгузник.

Что-то дрогнуло в душе Элен, и вдруг неизвестно откуда на нее нахлынуло страстное желание. Она не стала сопротивляться, когда Филипп нежно обнял ее за талию и притянул к себе. Элен положила левую руку на низ живота, как бы защищая будущего ребенка. Интересно, будет ли он таким же темноволосым и чернооким, как его отец, или это будет голубоглазый ангел, точная копия деда — ее отца? Несомненно было одно — ребенок родится счастливым, потому что уже сейчас ему уготовано привилегированное положение и безбедное существование.

День клонился к вечеру, когда они вернулись домой. Филипп пошел проверить телекс, а Элен устроилась в гостиной и включила телевизор. Но в это время суток в основном шли либо детские, либо образовательные передачи — смотреть было нечего.

— Хочешь, поедем куда-нибудь поужинать? Недалеко есть несколько хороших ресторанов.

Филипп так тихо вошел в гостиную, что она вздрогнула, услышав его голос. Однако предложение мужа вполне соответствовало ее настроению.

— Да, — не раздумывая ответила Элен. Он радостно улыбнулся, поднес ее руку к своим губам и поцеловал каждый пальчик. Желание, тут же нахлынувшее на нее, было таким сильным, что она поежилась. Филипп осторожно просунул руку под блузку и расстегнул лифчик. Его пальцы были такими теплыми, а прикосновения такими нежными, что она и не подумала как-то воспротивиться. Казалось, это так просто — взять и притянуть его голову к себе, чтобы слиться в сладком поцелуе. И все же, вопреки желанию, она этого не сделала, испугавшись неминуемого после такого начала продолжения.

— Если ты будешь так на меня смотреть, — сказал Филипп, дотрагиваясь пальцем до ее нижней губы, — я пойму это как предложение присоединиться к тебе не только душой, но и телом. А после этого где и когда мы будем есть — одному Богу известно…

Элен вспыхнула и отвернулась. По дороге в ванную она взмолилась: ну хоть бы кто-нибудь надоумил ее, как же следует вести себя с этим человеком?

Прохладная вода немного успокоила. Женщина даже перестала думать о своем состоянии, о Филиппе и постаралась сообразить, что ей надеть.

Когда она вошла в спальню, Филипп заправлял рубашку в брюки. Элен стыдливо потупила взор и поторопилась повернуться к шкафу, чтобы достать одежду.

Она выбрала черные шелковые брюки сандалии того же цвета и длинную белую шелковую блузку без рукавов и без пуговиц, на бретельках. Когда она ее надела, сзади подошел Филипп.

— Тебе не надо застегнуть лифчик, дорогая?

— Нет, я без него, блузка не просвечивает, — объяснила Элен и повернулась к мужу. Их глаза встретились, и снова знакомая волна желания нахлынула на нее. Подавив ее, Элен постаралась сказать как можно спокойнее: — Через несколько минут я буду готова.