Какое-то время они ехали вдоль берега. Отсюда открывались завораживающие виды на океан, скалистые уступы и поросшие зеленью горы. Темные облака проглядывали на небе, а неистовые волны разбивались о скалы, заливая пляж. Эмили задрожала от тревожного предчувствия.

Через полчаса она уже была дома.

В гостиной чувствовался стойкий запах духов. Берта сидела на диване, поджав под себя ноги, в старых джинсах и вытянутой футболке. Она разгадывала кроссворд. Ребенок не спал, как сказала сиделка, почти все время, пока Эмили не было.

– Я надеялась хоть немного посидеть спокойно, – страдальчески произнесла Берта. – Она поднялась, взяла сумку, наполовину разгаданный кроссворд и неожиданно спросила: – Кстати, ты не знаешь страну в Африке на букву «М». Восемь букв.

Сердце Эмили болезненно сжалось.

– Мозамбик, – медленно ответила она.

– Ух ты, молодец! – Берта быстро написала слово и удивилась: – Ты даже не задумалась.

Эмили пожала плечами.

– Просто получилось так, что в этой стране был мой знакомый.

Берта ушла, оставив ее одну со своими мыслями и воспоминаниями.

В доме царила полнейшая тишина. Эмили бесцельно бродила по комнатам, пытаясь снять напряжение. Большой, красивый, безмолвный дом. Энди спроектировал его специально для них. Он был прекрасным архитектором. И этот дом не был его единственным творением. Энди выполнил много частных заказов в западных штатах. Все дома строились из натуральных материалов, сочетаясь с местным ландшафтом так, словно были созданы не человеком, а природой.

От раскатов грома задрожали окна. Эмили услышала, как заплакал ребенок, и побежала в детскую. Она взяла малютку на руки и прижала к груди.

– Все хорошо. Не плачь, я здесь.

Она погладила темные волосики и поцеловала мягкую теплую щечку. Маленькое тельце уютно свернулось у нее на руках. Девочка была легкой и хрупкой. Слишком маленькой для годовалого ребенка. Волна любви, нежности и необъяснимого страха накрыла Эмили. Она включила крошечный ночник и сменила подгузник. Потом подогрела бутылочку молока и села в кресло-качалку, укачивая малышку, пока та не заснула.

Эмили еще долго сидела, баюкая девочку в своих объятиях. Внезапно слезы беззвучным потоком хлынули по ее щекам.

– Я солгала, Фабиан, – прошептала она, – я солгала.

Призраки прошлого окружили Эмили со всех сторон, не давая уснуть.

«Да, да! Я не люблю тебя! – молотом стучало в ее голове. Я не люблю тебя! Не люблю!»

– Ты ужасно выглядишь, – заметила наутро Берта. – Чем ты занималась ночью? Рыла канал?

Сиделка пришла присмотреть за Кларой, пока Эмили будет у дантиста.

Эмили сделала небрежный жест.

– Я плохо спала.

Берта сочувственно улыбнулась.

– Ураган был такой сильный, что весь дом ходил ходуном.

2

Был солнечный июньский день. Эмили опустила крышу своего «порше» и поехала. Ночной ураган оставил следы кругом. Роскошные ухоженные сады за оградами богатых домов были разгромлены. Обломанные ветки деревьев валялись на траве. Цветы прибило дождем.

В душе Эмили чувствовала себя такой же разбитой, как и эти сады. Внутреннее напряжение не давало думать ни о чем, кроме Фабиана и той прощальной ночи. И хотя это было двенадцать лет назад, она явственно видела его взгляд, слышала звуки их голосов.

«Скажи, что ты не любишь меня! Скажи мне, черт возьми!» – «Да, да! Я не люблю тебя! Не люблю! Не люблю!»

Эмили машинально уставилась на бегущую впереди дорогу. Перестань, приказала она себе, просто перестань! Нельзя расстраиваться. Эмили закусила губу и изо всех сил вцепилась в руль.