Он перебил ее.

– Осторожности недостаточно. – Вернул очки обратно. – То, что случилось в моей палатке сегодня ночью... Мол, это не должно повториться опять.

– То, что случилось в твоей палатке, – заметила она, – случилось лишь наполовину.

Да. Он хорошо это знал.

– На какое-то время, так или иначе, – добавил он.

– Ты серьезно, ведь так? – спросила она, ища его взгляд.

Он изо всех сил постарался выглядеть решительным. В теории эта часть его грандиозного плана была легче.

– Нам нужно сделать все правильно, – пояснил он ей, напоминая об этом и себе.

– Когда? – спросила она. – Как долго продлится «какое-то время»?

– Месяцы, – произнес он.

Молли рассмеялась – взрыв недоверия.

– Ты объехал полсвета, чтобы...

– Выпить кофе, – кивнул он. – С тобой. Сидеть за одним столом с тобой. Черт, Мол, сидеть в одной столовой с тобой уже достаточно – мне даже не надо быть за тем же столом.

– Месяцы, – уточнила она. – Периоды времени, которые состоят из полного лунного цикла.

– Да, – сказал Джоунс. – И мы должны начать с того, что ты не будешь говорить со мной, не знаю, может, несколько недель.

Она начала заводиться. Она просто не могла этого принять.

– Ты не можешь всерьез...

– Джоунс умер, – сказал он ей. – Подумай об этом. Я тот, кто принес тебе эту весть.

Есть выражение, ну знаешь, насчет пристрелить посланника... Что ж, ладно, набожные леди обычно не стреляют в людей, но, вероятно, они какое-то время их избегают.

– Я определенно достаточно взрослая, чтобы отделить плохие новости от того, кто их принес, – парировала она. – Или ты не заметил три новые морщины на моем лице...

– Нам нужно сделать эту картинку реальной, – снова прервал ее он. – Разве ты не понимаешь, что меня до ужаса пугает даже просто быть здесь? Я не подвергну тебя опасности. Снова. Господь знает, гореть мне в аду за то, что я сделал в прошлый раз...

Она оборвала Джоунса, отмахиваясь и от его смертных грехов и от лет, что он провел в отчаянной попытке их искупить.

– То есть ты думаешь, если я буду игнорировать тебя неделю или две, это убедит людей, которые следят за нами – которые могут даже не делать этого, смею добавить – что ты не ты. Ну и что дальше?

Одна из тех, кто мог даже не следить – бой-баба, сестра Мария-Маргарет – открыла скрипучую дверь большого деревянного дома, в котором ютились монахини. Она двинулась к ним, повязывая на ходу пояс вокруг талии.

Он вынужден был заговорить быстрее.

– Затем мы постепенно сблизимся. Время от времени будем разговаривать в столовой.

В конечном итоге ты пригласишь меня к себе на чай. Днем. И в присутствии твоей соседки.

Мы растянем это на столько месяцев, сколько понадобится чудику вроде Лесли Полларда, чтобы понять, что он тебя любит. Затем прибавим немного энергии, чтобы наконец что-нибудь с этим сделать.

Перед ними выросла сестра.

Лесли повернулся к монахине.

– Простите, мы разбудили вас? У мисс Андерсон проблемы со сном, естественно, после таких дурных вестей... Она пришла в мою палатку с кое-какими вопросами, и, конечно, это было не подходящее место для беседы, так что... Я подумал, возможно, стакан горячего молока?.. – он заговорщически понизил голос. – Она была так расстроена, я просто не хотел оставлять ее одну.

Сестра Мария-Маргарет не закудахтала, не обняла Молли, не проявила ни малейшего сочувствия. По правде, взгляд, которым она одарила Джоунса, был исполнен подозрения.

Но, должно быть, точно так же она смотрела на каждого мужчину, что ходил по Божьей земле.