Молли в гавайской рубашке танцевала на фоне интерьера палатки. Мужчина с седыми волосами и очками, отразившими вспышку камеры, сидел чинно и очень прямо с чаем в руках. За его стулом Джина смеялась в объектив, а ее руки нежно обвивали его шею.

Следующий снимок того же мужчины, на этот раз одного, в такой позе, словно он фотографировался на паспорт.

Максу не было нужды смотреть метку, вшитую на изнанке рубашки, чтобы понять,

что это тот самый чрезвычайно пленительный Лесли Поллард.

Они получили его описание от священника, который управлял лагерем МОС. Вместе с последней новостью, что Поллард исчез сразу после того, как Молли и Джина уехали в Германию.

Да, верно. Поллард сделал полное адьес за два дня до взрыва в гамбургском кафе, убившего молодую женщину с паспортом Джины.

Как правило, Макс не верил в совпадения. Поллард должен был быть вовлечен в... что бы это ни было.

Похищение. Похищение с целью выкупа.

Боже, пожалуйста, не убийство.

Согласно базе данных аэропортов Соединенных Штатов – а Джулз получил ее даже раньше, чем Макс попросил – не было записей о том, что Лесли Поллард вылетел из какого-либо аэропорта в Кении в какой-либо аэропорт в Европе. Ни один человек с таким именем не приземлялся в Германии. Макс велел своей команде расширить поиск, сверяя списки пассажиров поездов и пароходов. Но он уже знал, что они найдут.

Ничего.

Он снова посмотрел на фотографию в камере Джины, пытаясь превратить лицо англичанина в лицо Грейди Моранта, но не смог. Он видел его лишь однажды, и то после того, как мужчину жестоко избили.

Макс открыл телефон, набрал офис в Колумбии и попросил Пегги Райан найти фотографию Моранта времен его службы в армии и переслать по электронной почте.

Отключив камеру, он понял, что солнце садится. Оно скользнуло за здание на противоположной стороне улицы, которое отбрасывало длинную тень. Без подсветки от камеры гостиничный номер был темен и...

На столе мигал красный огонек сообщения на автоответчике – слабая вспышка в полумраке.

Макс поднялся.

Как, черт возьми, он пропустил это?

А точно ли пропустил? Ведь он посмотрел на телефон, когда вошел. Он припомнил, что лампочка сообщения не светилась.

Макс щелкнул выключателем настольной лампы, и даже такая маломощная лампа дала достаточно света, чтобы индикатор сообщений показался выключенным.

«Сукинсын!»

Он поднял трубку и нажал на кнопку, чтобы прослушать сообщение.

Вероятно, это было приветствие от администрации, удостовериться, что Джине и Молли удобно и...

«У вас одно новое сообщение», – сообщил компьютер голосовой почты приятным женским голосом на прекрасном английском с приятным немецким акцентом. «Первое сообщение получено девятнадцатого июня в шесть пятьдесят семь утра».

«Черт, где ты?» Теперь голос был мужским и неровным от напряжения. «Тебе нужно убираться из Гамбурга». Связь была ужасной, линия потрескивала. Макс вынужден был напрягаться, чтобы разобрать слова. «Выходи из отеля прямо сейчас, без сборов, оставь свои вещи. Просто иди. Черт, в американское посольство, если придется. Иди и оставайся там, никуда не выходи, слышишь меня? Ты в опасности...»

Затем возникли помехи, и наступила тишина.

«Конец сообщения, – сказал компьютер. – Чтобы удалить сообщение, нажмите семь. Послушать заново – нажмите два. Чтобы сохранить сообщение...»

Макс нажал два. Компьютер снова поведал о новом сообщении. Что означало, что Джина и Молли его не получали. Снова слушая сообщение, он открыл свой сотовый, набирая Джулза Кэссиди.

– Где ты? – спросил Макс, когда Джулз ответил.

– Как раз покидаю место взрыва, – сообщил младший агент.