– Как вы думаете, вам удастся найти донора для Мари?

– Не знаю. Надеюсь на это. Ей нельзя терять время. – Как и никому из его пациентов. И в этом заключалось самое худшее. Они ждали, что кто‑то умрет и подарит им жизнь, а без этого они были обречены.

– Я тоже надеюсь на это. – Она глубоко вдохнула весенний воздух и бросила взгляд на взятую напрокат машину. – Ну, – она протянула руку, – как я понимаю, на сегодня все. По крайней мере для меня. Надеюсь, вы сможете отдохнуть после такого тяжелого ДНЯ.

– Я всегда отдыхаю, возвращаясь домой к детям.

Она рассмеялась от этих слов.

– Не знаю, как вы можете говорить такое, если они хоть чуть‑чуть похожи на моих. После восемнадцатичасового рабочего дня я, измученная, приползаю домой и застаю Вал, которая разрывается между двумя кавалерами, и ей надо непременно обсудить со мной свои сердечные дела, а Джесс подготовила доклад на пятидесяти листах, который мне необходимо про‑1 честь за ночь. Они обе набрасываются на меня, и я взрываюсь, а потом терзаюсь раскаянием. Тяжело растить детей одной, когда никто не может разделить с тобой нагрузку, и совсем не имеет значения, насколько уставшей возвращаешься домой.

Он улыбнулся. Ему это было хорошо знакомо.

– В ваших словах есть доля правды, Мел. В моем доме больше всего хлопот с Мэтью и Пам. Марк теперь вполне самостоятельный.

– Сколько ему?

– Почти восемнадцать. – И вдруг у него возникла идея. Они беседовали возле автостоянки, и он с чуть заметной улыбкой взглянул на Мел. Половина. седьмого. – Не хотите посмотреть, как я живу? Вы могли бы принять душ и поужинать с нами.

– К сожалению, это невозможно. – Но Мел тронуло такое предложение.

– Почему? Какая радость возвращаться в гостиничный номер? Почему бы не поехать к нам домой?

Мы ужинаем не поздно, и к девяти вы можете вернуться в гостиницу.

Эта мысль показалась Мелани соблазнительной.

– А ваши дети не будут возражать?

– Нет. Думаю, они придут в восторг от встречи с вами.

– Не стоит преувеличивать. А вы действительно не слишком устали?

– Вовсе нет. Поехали, Мел, это будет чудесно.

– Для меня – да. – Она улыбнулась. – Мне ехать за вами на своей машине?

– Почему бы не оставить ее здесь?

– Тогда вам придется отвезти меня обратно. Впрочем, я могу взять такси.

– Я отвезу вас. Тогда я смогу еще раз взглянуть на Патти Лу.

– Вы когда‑нибудь прекращаете работу? – Она улыбнулась, садясь в его машину и радуясь тому, что едет к нему домой.

– Нет. Как, впрочем, и вы тоже. – Он выглядел таким же довольным, как и она, выезжая со стоянки и направляясь в сторону Бел‑Эра.

– Здесь так приятно. – Это напоминало поездку за город, дорога то устремлялась вниз, то делала поворот, а за окнами мелькали уединенные виллы, похожие на дворцы.

– Именно поэтому мне здесь так нравится. Не представляю, как вы можете жить в Нью‑Йорке?

– Там стоит жить ради прелестей городской жизни. – Она усмехнулась.

– Неужели вам там нравится, Мел?

– Да. Я люблю мой дом, мою работу, город, моих друзей и не могу представить жизнь в каком‑нибудь другом месте… – Сказав это, она вдруг подумала, что было бы неплохо вернуться завтра домой. Как бы ей ни нравился Лос‑Анджелес и как бы она ни восхищалась им, ее место было в Нью‑Йорке. Когда Питер снова взглянул на нее, она выглядела расслабившейся. Он сделал последний поворот налево на подъездную аллею, ведущую к большому красивому дому во французском стиле, окруженному аккуратно подстриженными деревьями и клумбами с цветами.