Прощай пятнадцатилетний план.

Но вдруг, возможно, это все реально, сказала она себе. Какая-то ее часть цеплялась за надежду. И был только один способ выяснить все.

Мэри Энн медленно двинулась вперед и остановилась почти перед самым носом этого создания.

— В чем разница между волком и оборотнем? — неуверенно произнесла она, нарушая тишину. Сделай это. Просто сделай это. Затаив дыхание она протянула руку.

— Конечно, разница есть. Один всего лишь животное, другой может превращаться в человека. Что это ты делаешь?

Несмотря на то, что она ожидала на этот раз, что зверь заговорит с ней, девушка все равно удивилась и, взвизгнув, отшатнулась. Если она была неправа, если он был больше, чем галлюцинация, то мог укусить ее. Покалечить ее. Убить. Только не надо трусить сейчас.

— Разве ты уже не знаешь, что я делаю? Ты не можешь читать мысли? — Плод ее воображения был бы способен прочитать ее мысли, ведь так?

— Нет, я не умею читать мысли. Но я могу видеть ауру, цвета, исходящие от тебя. По цвету я могу понять, что ты чувствуешь, а дальше не составляет труда понять, о чем ты думаешь. Но сейчас в твоей ауре столько цветов, что я ничего не могу понять.

— Ну, я собиралась коснуться тебя. Только не двигайся, пожалуйста. — Отлично, теперь она еще и раздает ему указания, ожидая, что он их поймет. Могло ли все это быть шуткой? Мог кто-то снимать это на камеру, намереваясь потом посмеяться над ее доверчивостью? Конечно, нет. Никто не смог бы заставить слышать голос в ее голове. — Если ты меня укусишь, то я… я…

Зверь даже закатил глаза.

— Ты что? Укусишь меня в ответ? Этими мелкими зубами?

Мэри Энн не нашла достойной реплики, которая могла бы запугать зверя, поэтому предпочла промолчать. Волк не двигался, даже не моргнул, когда она снова потянула к нему руку, чтобы коснуться указательным пальцем. Девушка дрожала и все не решалась дотронуться. Наконец, она почувствовала под своей рукой мех. Мягкий, шелковистый мех.

— Ты — настоящий, — затаив дыхание, побормотала она. Это не было галлюцинацией. Волк был настоящий и, черт возьми, она слышала его голос в своей голове, и он мог читать ее ауру. Но как это все возможно? И, что более невероятно, зверь заявил, что он — оборотень, то есть может превращаться в человека. Это… это… Господи Боже.

Послышался стон.

— Почеши мне за ухом.

Все еще потрясенная тем, что сейчас происходило, она автоматически повиновалась его голосу.

Волк издал еще один стон, который резко привел ее в чувство.

«Эй. У тебя все дома?» — мысленно спросила себя девушка. — «Добровольно продолжаешь касаться этой зверюги».

Мэри Энн убрала руку, внезапно осознав, что ей тяжело это сделать.

— Ты — настоящий, — повторила она снова. Это значило, что она все-таки не сумасшедшая. Казалось бы, ей надо было запрыгать от счастья, но тело ей не повиновалось. Она разговаривала с оборотнем, с кем-то или чем-то, из-за кого ее реальность уже не станет прежней. А это был не такой уж повод для праздника.

Некоторое время волк никак не реагировал — не открывал глаза, видимо, все еще наслаждаясь эффектом ее прикосновения. Затем, наконец, веки открылись, и зверь проворчал, уставившись на нее зеленым глубоким и сверкающим взглядом.

— Давай лучше перейдем прямо к делу? Что ты знаешь о том парне?

Он.