Его явно несколько раздражали туповатые и равнодушные туристы; он чувствовал себя среди них одиноким и, похоже, даже обрадовался, обнаружив во мне благодарного слушателя (конечно же, не первого и не последнего в его жизни, но пока что единственного), и с удовольствием принялся рассказывать о своем народе. Мы частенько сидели с ним теплыми долгими вечерами, прихлебывая из высоких стаканов замечательный ледяной напиток ю, и любовались тем, как в фиолетовой темноте, пронизанной ярким светом звезд, светится море и мерцающими облачками вьются у крон перистолиственных деревьев целые рои светляков.

По словам Кергеммега, анзары с незапамятных времен следуют некоему Пути. Он называется Мадан. Это, собственно, основной закон жизни народа Анзарака, то, благодаря чему вершится здесь все на свете и все на свете существует. Как и в нашем слове Путь, в слове Мадан есть скрытый смысл понятия «вечность»; это тот единственный Путь, каким, по словам Кергеммега, и должен был следовать его народ, но, увы, на какое-то время отклонился от него в сторону. «Но теперь, — сказал он, — мы вернулись к Мадану и опять поступаем так, как поступали всегда».

Люди часто говорят: мы так поступали всегда, а потом оказывается, что их «всегда» — это не более одного-двух поколений, или веков, или, самое большее, тысячелетий. Культурные навыки, традиции цивилизации — это, можно сказать, мелочь в сравнении с традицией расы или народа. Ведь в нашем мире, например, человеческие существа действительно очень немногое делали и делают помимо главного: поисков пищи и воды, сна, пения, разговоров друг с другом, произведения на свет потомства, выкармливания детей и, возможно, некоего объединения с другими человеческими существами. Такова уж наша человеческая сущность, таковы те поведенческие императивы, которым мы следуем. Но какую гибкость и изобретательность мы проявляем в поисках новых занятий для себя, новых жизненных путей! Как искренне, как отчаянно ищем мы тот единственно верный путь, тот Истинный Путь, который, как нам кажется, мы давным-давно потеряли в гуще всяких новшеств, возможностей и предоставленного выбора…

Анзары имели, правда, несколько иную возможность выбора, чем мы. Возможно, более ограниченную. Но не менее интересную.

В их мире солнце имеет большие размеры, чем в нашем, и они находятся дальше от своего солнца, чем мы, и, хотя период обращения их планеты вокруг собственной оси примерно равен нашим суткам, год у них примерно соответствует двадцати четырем земным годам. И времена года здесь соответственно гораздо продолжительнее и вольготнее, ибо каждое из них продолжается целых шесть земных лет.

В каждом мире и каждом климате, где есть весна, именно весной наступает так называемый брачный сезон — время любви, размножения и зарождения новой жизни. А для существ, чья жизнь продолжается всего несколько сезонов или несколько лет, каждая весна — это также время выбора партнера, время вступления в брак, время начала новой жизни. Именно так это и происходит с анзарами, средняя продолжительность жизни которых — по их же подсчетам — всего три года.

Они населяют два континента — один расположен на экваторе и чуть севернее, а второй раскинулся на севере до самого полюса; оба континента соединены длинной гористой перемычкой, как Южная и Северная Америки, хотя в мире Анзарак все имеет несколько меньшие масштабы. Всю остальную территорию здесь занимает океан с несколькими архипелагами и множеством разбросанных в морском просторе островов, ни на одном из которых ныне люди не проживают, за исключением того острова, который использует АПИМ для туристов из иных миров.