|
Я к тому, что он был задвинутый на истории движения хиппи и про этот двадцатый век мог трандеть хоть до посинения. Ну и покрышки у него были соответственные… ну в смысле прикиды. Одежда в стиле. А еше он на траве сидел… ладно, про соседа я тебе в другой раз расскажу. Суть в том, что из-за этой стильной футболки меня приняли за переселенца из двадцатого века. Он, конечно, умный и хитрый сукин сын, этот советник Блай, но тут он прокололся. А я… Я его как увидел, испугался до усрачки в один момент. Глаза у него такие… не знаю, почему, но страшно в них смотреть. И я задницей почувствовал, что встрял по самые яйца и что надо врать. И стал врать. Насколько смог достоверно. Все, что мне мой сосед трандел по укурке, мигом вспомнил. По счастью, никто не додумался, когда меня обыскивали, пошарить под волосами за ухом. И даже не заметили, что у меня в сокете штекер остался… Так вот, про советника Блая. Он мне подробно объяснил, что такое перемещение и как оно случается, а также, куда я попал, и что от меня требуется. Сама понимаешь, что им от нас, переселенцев, требовалось. Технологии. И как я ни врал, что ни в чем не разбираюсь, мне резонно заметили, что человек, выросший в конце двадцатого века не может вообще ничего не знать об электронных приборах и огнестрельном оружии. От оружия мне удалось отвертеться, заявив, что я пацифист и даже не служил в армии… Правда, конечно, разве не похоже? А насчет приборов можно посмотреть. Как их делать я, понятно, не специалист, а если разобрать и посмотреть… В общем, определили меня ковыряться в приборах – их там целый склад напихано было, – выделили каморку жить и мастерскую работать, и объяснили про охранную систему. Тут я во второй раз подумал, что пришел мне полный демонтаж. И опять ошибся. – Чего ты кипятишься? – преспокойно поинтересовался его величество, наблюдая в огромном зеркале за ходом опроса и тестов. – Объест тебя эта девочка, что ли? – Не в этом дело! – раздраженно отозвался Элмар. – Почему это ты решил, что я страдаю от безделья, и ты можешь так запросто распоряжаться моим временем, моим домом, моей жизнью? – Я знаю, что ты не страдаешь, – усмехнулся король. – Безделье доставляет тебе удовольствие. Но нельзя же быть таким лодырем. Да и не так часто я обращаюсь к тебе с просьбами. Жак не сможет принимать в своем доме гостей некоторое время. У него проблемы. Не оставлять же ее во дворце? Что тебе, трудно? – Не знаю… Как-то все неожиданно и вдруг… А больше никуда нельзя ее пристроить? – Нельзя. Потом, когда адаптируется – пожалуйста. Может, чуть позже Жак решит свои проблемы, и переселим к нему. А пока – займись. Чем она тебе не нравится? – А что я скажу Азиль? – Правду. Неужели ты думаешь, что Азиль станет ревновать? – Да нет, но… ты же знаешь, она не особенно ладит с другими женщинами… А если они начнут ссориться? Ты хотел бы жить под одной крышей с двумя враждующими женщинами? – Я с полным на то правом мог бы заявить, что в настоящий момент живу с шестью, но не буду ловить тебя на слове. Если начнут, тогда и будем думать. В конце концов, я могу тебе просто приказать, и на том закончить этот глупый спор. А я тебя уговариваю, как маленького. – Как скажете, ваше величество, – надулся Элмар. – Еще приказания будут, или я могу идти? – Элмар, не обижайся. Тебе надо как-то участвовать в жизни королевства. Ты же мой наследник. А ты что в политике, что в финансах полный невежда. Поработай хоть с переселенцами для начала, посмотри, как мы это делаем. – А потом ты начнешь подпрягать меня в политике и финансах? Не дождешься! Лучше женись и заведи себе нормального наследника, и тогда учи его, чему хочешь и как хочешь. – Если ты приведешь мне хоть одну приемлемую причину, почему ты не хочешь выполнить мою просьбу, я от тебя отстану. |
