Так дерьмом несет, что птицы с веток падают. Вот теми птицами дорожки в лесу и высланы. Ну, я думаю, терять уже нечего. И так вся шерсть как лепеха конская слиплась. Я в мину лошадиную прыг, вторую сверху, Только нос и уши из дерьма торчат. Лежу, уши грею. Слышу, там наших по лесу гоняют, чуть не блюют от вони, но гоняют, те, кто у каравана остались матерятся. Один другому говори: «Смотри! На этой броне эффект висит! Обосрано!». Я в той куче чуть со смеху не давлюсь…
— Ты короче можешь? — уже более строго произнес Роман.
— А че короче? Я в той куче четыре часа просидел! Сначала плакал от смеха, потом плакал от вони, потом… вроде принюхался и слезы перестали течь. Даже системки полетели за навык скрытности и ачивку «Восставший из зада» дали. В итоге нашелся идиот, который ту кучу пнул. Я как желатин просроченный по дороге покатился и в канаве кое-как остановился. Потом по ней в тень ушел и к пахану на точку вышел. Мылся правда потом долго, но то не суть. Главное другое. — Сева почесал загривок и начал рассказывать итоги дележа. — С того ларца оказывается взяли цацок почти на пол ляма. На нашу с Гришей долю вышло почти полтишок, за заслуги, но нам их отдали зельями. Я пока инвентарь перетряхивал и зелья рассовывал, мешок тот вытащил, что с телеги спер. А в нем цветов штук пять осталось. Тот хилмач, что нам зелья сгрузил, как увидал их давай слюной брызгать и руки тянуть. Я значит сразу смекнул — цветочки не простые, а Гриша рученки хилмачу-то пообрывал. Совсем. Потом глянули мы на аукционе, а эти цветы по пять тысяч за штуку идут как с куста. «Цвет императорского дракона» называются. Ну, мы их и загнали по пол цены на рынке по быстрому.
— А чего так грустно? Вроде и подзаработали и ядов раздобыли. — спросил Саша.
— Там целый мешок был! Выше меня ростом! — чуть не плача взвыл Савелий. — МЕШОК ШУРА! МЕШОК! А я пяток цветочков на дне только оставил. Я ж их как хлам в дерьмо вывалил!
— Зато на них теперь дебаф «Обосрано» висит, — хохотнул Рома.
Енот от этих слов даже немного просветлел. В это время от входа послышалась ругань Профа.
— Какие, нахрен, петы? Эти двое в комплекте с посохом!
— С собаками нельзя!
— А с крысами можно? У вас ночью по залу твари размером с бульдога под стойкой бегают!
— Брехня!
— Что?!! Да квест на этих тварей в каждом гайде для социала есть! У вас же после одиннадцати возле стойки только с капканами на волков стоят!
— Клевета!
— Я сейчас в СанЭпидКонтроль жаловаться буду! — начал наезжать по крупному профессор. — Вы потом потолки с зубной пастой отмывать будете…
Ругань профессора вызвала недоумевающие обмены взглядами. Никто не успел задать вопроса, потому что буквально через несколько секунд перед ними явился опоздавший на общий сбор Проф.
— Доброго вечера, — поздоровался он и обернулся к двум собакам породы хаски, которые его сопровождали. — Сидеть!
Собаки послушно прижали пятую точку, преданно уставившись на своего хозяина. Основатель ордена «Второе пришествие Булгакова» сел с краю, напротив Гриши и вытер пот со лба.
— Я понять не могу, какого черта в таверну, где крысы ночью бегают размером с бульдога и квесты на зачистку подвала от этих крыс выдают, нельзя зайти с собакой. Смысл запрета в чем? С крысой перепутают? Аллергия на собак у хозяина?
— Ты зачем себе собак в петы взял? — нахмурился Александр. — Ладно бы дракона, но собаки… пусть и породистые. Можно же на время их вообще отпустить было.
— Это не петы, — опоздавший оглянул стол в поисках чего-то выпить и под удивленными взглядами протянул руку не к кувшину с пивом и даже не к бутылю с вином, а взял большую бадью с водой и жадно припал к ней. |