Изменить размер шрифта - +

— Вы мистер Кин? — сказал старший лейтенант, осматривая меня с головы до ног.

— Да-с, — отвечал я, прикладывая руку к шляпе.

— Долго ли вы были в Портсмуте?

— Три дня; я жил у мистера Кольпеппера.

— Что ж, не влюбились ли вы в мисс Кольпеппер?

— Нет-с, — отвечал я, — я ненавижу ее.

При этом ответе старший лейтенант и офицеры захохотали.

— Ну, вы сегодня обедаете с нами в кают-компании. А где мистер Дотт?

— Здесь, — сказал Дотт, подходя.

— Мистер Дотт, сведите его вниз и покажите ему мичманскую каюту. Надо назначить кого-нибудь к его койке.

— Боб Кросс будет смотреть за нею, — сказал я.

— Капитанский урядник, гм! Ну, хорошо; мы увидимся за обедом, мистер Кин. Но вы, как будто, знакомы с мистером Доттом?

— Кажется, знакомы, — сказал я смеясь.

— Вас, я вижу, пара, — сказал старший лейтенант, отходя от нас.

Мы же с Томом спустились в каюту и уселись на одном сундуке, заведя самый откровенный разговор.

Мое необыкновенное сходство с капитаном не избегло внимания офицеров, и доктор посылал Боба Кросса на берег разведывать обо мне. Какие были причины нижеследующих ответов Боба Кросса, я не мог понять, но после он объяснил их мне.

— Кто привез его, Кросс? — спросил доктор.

— Мать его, сударь; я слышал, что у него нет отца.

— Видел ли ты ее? Какова она?

— Ну, сударь, — отвечал Боб Кросс, — я много видел знатных дам, но такой красавицы еще не видывал!

— Как они приехали в Портсмут?

— Она приехала в карете четверней, но остановилась в гостинице, как будто простая дама.

— Она дала тебе что-нибудь, Кросс?

— Да; такой щедрой дамы я еще никогда не видел.

На все вопросы Боб Кросс отвечал таким образом, что все могли принять матушку за знатную даму. Правда, что Томушка Дотт мог бы доказать противное; но, во-первых, невероятно, чтобы офицеры стали его расспрашивать; а, во-вторых, я просил его не рассказывать о том, что он знает, и он, будучи действительно ко мне привязан, верно исполнил бы мою просьбу; так что Боб Кросс совсем сбил с толку доктора, который рассказал все офицерам.

Мистер Кольпеппер рассказывал не совсем то же, что Боб Кросс. Он говорил, что моя тетка замужем за офицером, но это я сам же сказал ему; говорил, что матушка жила у тетки капитана Дельмара; но во всем рассказе была какая-то таинственность и сомнение. Кончилось тем, что все стали считать матушку гораздо выше того, чем она была в самом деле.

Но какие заключения ни делали о матушке, все согласны были в одном, что я сын капитана Дельмара, и в этом я и сам был убежден. Я с беспокойством ожидал ответа от матушки и получил его через два дня после переезда моего на фрегат. Он состоял в следующем:

 

Ты не можешь представить себе моей горести и удивления, когда я получила твое оскорбительное письмо. Конечно, ты не подумал, когда писал его, и верно увлечен был чьим-нибудь нескромным замечанием, долетевшим до твоего слуха.

Увы, бесценное дитя мое, вступая на путь жизни, ты найдешь, что есть люди, которых единственное удовольствие состоит в том, чтобы мучить других. Я могу только думать, что при тебе кто-нибудь сделал замечание о твоем сходстве с капитаном Дельмаром; но это и прежде многие замечали. Даже капитан Бриджмен и твоя тетка поражены были этим сходством, когда капитан Дельмар приехал в Чашам.

Конечно, может быть, что так как отец твой служил у капитана Дельмара и постоянно находился при нем, и я так часто его видела, что лицо его никогда не выходило из моей памяти, и… но этого ты не можешь понять, и потому я только советую тебе прогнать от себя такие сумасбродные мысли.

Быстрый переход